Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении - стр. 77

Как воспоминал Феофил Толстой, «к ней ездил на поклонение в известные дни весь город, а в день ее именин ее удостаивала посещением вся царская фамилия. Княгиня принимала всех, за исключением государя императора, сидя и не трогаясь с места. Возле ее кресла стоял кто-нибудь из близких родственников и называл гостей, так как в последнее время княгиня плохо видела. Смотря по чину и знатности гостя, княгиня или наклоняла только голову, или произносила несколько более или менее приветливых слов. И все посетители оставались, по-видимому, весьма довольны. Но не подумают, что княгиня Голицына привлекала к себе роскошью помещения или великолепием угощения. Вовсе нет! Дом ее в Петербурге не отличался особой роскошью, единственным украшением парадной гостиной служили штофные занавески, да и то довольно полинялые. Ужина не полагалось, временных буфетов, установленных богатыми винами и сервизами, также не полагалось, а от времени до времени разносили оршад, лимонад и незатейливые конфекты. Предупредительность властей к Наталье Петровне была удивительна: когда она стала плохо видеть, специально для нее изготавливались увеличенные карты для пасьянса; по ее желанию в голицынское имение в Городне могли прислать придворных певчих»[36].

Голицыну все любили, даже когда она сделалась дряхлой старухой. Когда она стала слабо видеть, специально для нее изготовили колоду карт большого размера. «Почти вся знать была ей родственная по крови или по бракам. Императоры высказывали ей любовь почти сыновнюю. В городе она властвовала какою-то всеми признанною безусловной властью. После представления ко Двору каждую молодую девушку везли к ней на поклон; гвардейский офицер, только надевший эполеты, являлся к ней, как к главнокомандующему», – писал о Наталье Петровне В.А. Соллогуб[37].

Тем не менее А.С. Пушкин позволил себе написать Пиковую даму со знаменитой Голицыной. Должно быть, его поразила отталкивающая старость в сочетании с острым умом и царственной надменностью. «…При дворе нашли сходство между старой графиней и княгиней Натальей Петровной и, кажется, не сердятся», – писал Александр Сергеевич в 1834 г.

Впрочем, история не была бы историей, если бы Пушкин основывал ее только на образе старухи, да и почему из всех возможных старух прототипом была выбрана именно Голицына?

Дело в том, что внучатый племянник Голицыной, князь Сергей Григорьевич Голицын по прозвищу Фирс (прототип Томского в повести), как-то поведал Пушкину, что, однажды начисто проигравшись в карты, в отчаянье бросился к Голицыной с мольбой о помощи. Но, должно быть, в то время она не имела достаточно свободных средств для того, чтобы помочь любимому внуку. Тем не менее нужно было что-то предпринять, и княгиня рассказала, что в юности познакомилась с графом Сен-Жерменом, который доверил ей тайну трех карт – тройки, семерки и туза.