Размер шрифта
-
+

Откуда приходят герои любимых книг. Литературное зазеркалье. Живые судьбы в книжном отражении - стр. 23

Но со временем что-то неуловимо изменилось в характере Пьеро, должно быть, его захотели отделить от еще более изворотливого Арлекино. Публика желала слушать стихи, которые исполнял бы печальный влюбленный. Одежда Пьеро тоже претерпела изменения, к белой рубахе добавилось жабо, огромные пуговицы и широкие белые панталоны, на голове появилась остроконечная шапочка.

В 1819 г. образ Пьеро приобрел новые краски – мим Батист Дебюро показал совершенно нового Пьеро. Это произошло на сцене парижского театра «Фюнамбюль» на бульваре дю Тампль. С его подачи Пьеро сделался отвергнутым влюбленным.

В 1884 г. выходит поэтический цикл из 50 стихотворений Альбера Жиро «Лунный Пьеро». Позже Пьеро сделался одним из любимейших персонажей «Серебряного века». Его можно видеть на картине Поля Сезанна «Пьеро и Арлекин» (1888), на портрете Всеволода Мейерхольда, запечатленного в роли Пьеро в его любимом «Балаганчике», работы Николая Ульянова, на двойном автопортрете живописцев Александра Яковлева и Василия Шухаева («Арлекин и Пьеро», 1914). Александр Таиров поставил «Покрывало Пьеретты» и «Ящик с игрушками», где также фигурировал Пьеро. Ну и, разумеется, лучшим Пьеро был, есть и будет Александр Вертинский.

Есть мнение, что Пьеро в «Золотом ключике» – это Александр Блок. Во всяком случае, современники его в этой роли узнавали. А как не узнать, если спектакль по пьесе А. Блока «Балаганчик» был самым знаменитым и кассовым спектаклем В. Мейерхольда. Всеволод Эмильевич сам играл в нем роль Пьеро.

Явился он на стройном бале
В блестяще сомкнутом кругу.
Огни зловещие мигали,
И взор описывал дугу.
Всю ночь кружились в шумном танце,
Всю ночь у стен сжимался круг.
И на заре – в оконном глянце
Бесшумный появился друг.
Он встал и поднял взор совиный,
И смотрит – пристальный – один,
Куда за бледной Коломбиной
Бежал звенящий Арлекин.
А там – в углу – под образами,
В толпе, мятущейся пестро,
Вращая детскими глазами,
Дрожит обманутый Пьеро.

М. Петровский предполагает, что безответная любовь Пьеро к Мальвине – это аллюзия на семейную драму Блока и на «Прекрасную даму», к которой он часто обращается в стихах. Кроме того, Пьеро из «Золотого ключика» посвящает Мальвине строки, в которых встречаются обороты, очень напоминающие блоковские (например, «тени на стене» – частый образ поэзии Блока и других символистов).

Пляшут тени на стене —
Ничего не страшно мне.
Лестница пускай крута,
Пусть опасна темнота, —
Все равно подземный путь
Приведет куда-нибудь…

И у Блока в стихотворении, которое так и называется «Тени на стене»:

Вот прошел король с зубчатым
Страница 23