Открывая дверь в прошлое. О любви, счастье и стране, которой больше нет на карте - стр. 22
– Купи ей капли в обычной аптеке и булки в хлебном за углом. Она всё равно ничего не поймёт. Ну огреет тебя пару раз своей палкой, подумаешь.
Саша откровенно смеялась, но мне было не до шуток. Обманывать старую женщину было как-то неловко. Но другого выхода просто не оставалось. Ровно в пять я шла на свидание с настоящей графиней и, хотя поджилки тряслись, делала это с охотой и огромным интересом. Не доходя несколько шагов до кухни, я услышала нетерпеливый стук заветной палки о пол. Меня ждали и проявляли нетерпение. Я поняла это по недовольному лицу и злому блеску в глазах.
– Ma chère, combien de temps puis-je vous attendre?[3] – проскрипела старуха весьма беззлобно.
Я, ничего не поняв из сказанного, молча стала выкладывать на стол её заказ, от себя купив ещё пирожные, чтобы побаловать графиню, но она сразу отодвинула их на край стола.
– Никогда не покупай мне это советское… – и дальше она произнесла, видимо, нецензурное слово на французском. Я пропустила слова мимо ушей. Узнав сегодня её историю, понимала и даже жалела эту одинокую старуху, не желавшую расставаться со своим далёким прошлым. Каково же было моё удивление, когда выяснилось, что жалеет она как раз меня.
– Ты единственная, кто за долгие годы обратился ко мне «мадам». Не «товарищ», не «гражданка», а «мадам». – При слове «товарищ» она плюнула на пол. – Ты не такая, как они. Как же ты с ними живёшь, в этой стране?
Её голос вдруг утратил свой резкий тембр. Уловив это, я смело посмотрела ей в лицо и ахнула. Глаза графини излучали такое тепло, были настолько яркими от какого-то внутреннего света, что за минуту преобразили весь её облик. Я воочию увидела, какой замечательной красавицей она была когда-то. Затем графиня расспрашивала о моих родителях и более далёких предках моей семьи и делала это с большой заинтересованностью и теплотой. Я налила ей чай, она пригласила и меня к столу, точнее – позволила сесть, и разговор продолжился в той же тёплой тональности, но я была настороже, и, как оказалось, не напрасно. Услышав, что через несколько дней я уезжаю, графиня поставила чашку на стол.
– Оставайся. Будешь жить у меня. Я сделаю тебе эту, ну, как её, советскую прописку, как своей родственнице.
При слове «прописка», я думала, её стошнит. Конечно, мне бы очень хотелось жить в этом прекрасном городе, но оставаться на таких условиях и из благодарности за прописку служить прислугой у выживающей из ума старой графини? Нет, это было не для меня. Чтобы не обидеть её, я постаралась максимально смягчить свой отказ.
– Благодарю вас, но, к сожалению, я не могу остаться. Меня родители ждут, да и домой хочется. Но я обязательно навещу вас, когда в следующий раз приеду в Ленинград.