Открывая дверь в прошлое. О любви, счастье и стране, которой больше нет на карте - стр. 10

Он не вышел на поклон, и мы, зрители, поняли и простили. Не мог он так сразу отрешиться от этого образа и включиться в повседневность. Я выходила из театра, совершенно потрясённая увиденным. Такой самоотдачи, такого самопожертвования и актёрского таланта я не ожидала. Этот человек поразил меня настолько глубоко, что я простила ему всё. Он оставил в моей душе самый яркий свой образ – образ великого артиста и великого человека, моего современника.

Главное в каждом городе – это, конечно же, люди.

Какими только эпитетами не награждали москвичей в то время: они и прижимистые – покупают в магазине всего по сто грамм колбасы, и хамоватые – не подскажут дорогу, не уступят место в метро, нетерпимые к приезжим: «Вы не москвичка? Фу!» В общем, полный набор отрицания и негатива. Все эти разговоры я пропускала мимо ушей, потому что для меня это были досадные мелочи, которые совершенно не мешали мне воспринимать Москву как один большой, яркий праздник жизни. Ведь я не жила в столице постоянно, а бывала лишь наездами, поэтому понятия не имела, каково этим москвичам постоянно существовать в самом динамичном, самом густонаселённом и самом дорогом городе Советского Союза.

Для нас, гостей Москвы, самая главная проблема заключалась в том, где «приземлиться» на время пребывания в столице. Свободных мест в гостиницах любого класса и уровня не было, в какое бы время года я не приезжала. По этой причине искались всевозможные знакомые знакомых, у которых можно было остановиться. Так, в очередной приезд в Москву моим местом жительства оказалась комната в коммунальной квартире, которую я делила с её хозяйкой, знакомой моих знакомых, журналисткой Жанной. Личность неординарная во всех отношениях, начиная с внешности и заканчивая взглядами на современную жизнь, Жанна какое-то время олицетворяла для меня, молоденькой провинциальной девушки, образ настоящей москвички. Сказать, что она была некрасива, значит не сказать ничего. Такой внешностью, наверное, обладали колдуньи Средневековья: огромные чёрные глаза, тёмные длинные волосы, которые закручивались в многочисленные спирали, хриплый, почти мужской голос, полное отсутствие женственности и при этом безумная уверенность в себе. Выкуривая одну сигарету за другой, она учила меня жизни, рассказывая о своих отношениях с мужчинами, которые в начале рассказа были прекрасными принцами, а по мере того, как догорала сигарета и повествование подходило к концу, становились полными козлами. Жанне льстило, что в моих глазах, глазах симпатичного юного создания, которое ещё не нюхало пороха под названием «любовь», она выглядит как настоящая светская львица. За стеной, отделяющей нашу комнату от следующей, орала какую-то сложную песню пьяная соседка, но меня это не смущало, я мечтала только об одном – быть такой же, как Жанна. Зачем иметь такие длинные стройные ноги, как у меня, хорошую фигуру (спасибо занятиям по балету и художественной гимнастике в детстве и юности), наконец, светлые волосы? Главное – уверенность в себе, умение идти напролом к намеченной цели и побеждать. Пусть мужчины валяются у моих ног так же, как они валялись у ног Жанны. У меня даже мелькнула грешная мысль: «А не начать ли мне курить?» – но Жанна немедленно выветрила её из моей головы, отобрав у меня сигарету и показав при этом кулак. Это не была забота обо мне, скорее курение входило в один из атрибутов её личности, на который я не имела права. Пьяная соседка, наконец, допела свою песню и, не слыша аплодисментов, постучала к нам в дверь. Жанна мученически закатила глаза, но открыла дверь с приветливой, как ей казалось, улыбкой. На самом деле на её слишком выразительном лице это скорее выглядело как маска устрашения пьяных соседей.