Открывается внутрь - стр. 10

нет ни трещин никаких, ничего, – говорит врач

свидетельство о рождении, полис, – подает голос медсестра

зачем?

оформлять вас будем

куда оформлять

на отделение

ваша карточка уже там

так зачем, если нету ничего

так, девушка, я сейчас беру телефон и вызываю полицию.

вызов был на потерю сознания

я обязана вас госпитализировать

или я звоню в полицию и в опеку

пыльные провода на стене

сосок во рту младенца

струйки пота и свидетельство о рождении, мокрое, полис, паспорт

направление на анализы

медсестра идет быстро, а с Веры сваливаются рейтузы – резинка там, что ли, лопнула? – полоса на пояснице чешется

по коридору вперед, по плитке поворачивают на второй этаж, там снова по коридору, вниз по деревянной лесенке, вверх по каменному выщербленному пандусу, через пустой захламленный холл, где все двери заперты, на скрипучем лифте пять этажей вверх (здесь другой запах – еды и жилья), темно и тихо, теперь они идут вперед, как по аквариуму, в полной темноте и тишине в самую глубину больницы куда-то, несколько одинаковых запертых постов, на которых никто не сидит, и вот пост, где горит настольная лампа, огибаем этот пост, по широкому коридору мимо нескольких запертых дверей

и вот

широкая, почти квадратная дверь, состоящая из двух дребезжащих рам, в которые вставлены старые пыльные стекла

медсестра толкает дверь

Вера входит и кладет младенца на матрас

комбинезон кладет рядом

паспорт, полис

и подтягивает рейтузы, и чешет поясницу, о, да-а

Младенец теплится на кровати, помахивая руками и ногами, и пора уже сказать: ее зовут Долли.

Старый памперс завернут и сложен. Новый пахнет свежим памперсом. Вообще же дух в палате стоит густой, тяжелый. Вера еще не поняла откуда.

В окне цепочка фонарей, многоэтажки за широким снежным полем, вдали, на проспекте. Тягучее, вязкое небо: мороз.

В палате темно, только светится айфон в руках соседки. И освещает соседкино лицо – уступами: лоб, нос, подбородок, скулы, темную густую челку.

Соседка сказала «здравствуйте», когда вошла Вера, и – в айфон.

Теперь Вера опять вспоминает, что не ела весь день. Ей ужасно хочется есть и пить. Вон там, в окне, – «Пятерочка», это не дальше километра (через пустое поле, по мерзлой дороге прямым углом, наверное, чуть дальше). Будет работать еще час. Но как отсюда выйти. С Долли.

У меня есть колбаса и кока-кола, – шепчет соседка. – Возьмите на тумбочке.

Спасибо, – Вера нашаривает на тумбочке пластиковую упаковку, съедает пару кусков колбасы, идет в темный туалет и запивает водой из-под крана. Вода на вкус простая, пресная и кажется фиолетовой. Света они не включают.