«Откровения о…» Книга 4. Верность - стр. 11
Второй раз конфликт произошёл десять дней спустя: Николос пригласил на домашний ужин важных клиентов из Китая. Такое случалось довольно часто. Я, в качестве радушной хозяйки, провела уже тысячу и один подобный приём и прекрасно знала, что готовить и как сервировать стол, а так же как себя вести, создавая расслабленную, располагающую к доверительному общению обстановку, и в какой момент, подав кофе, исчезнуть.
После ужина Ник обычно вёл гостей к себе в кабинет и уже там завершал дела. Но в этот раз, выходя из гостиной, один из китайцев остановился у большой картины на стене. Это был пейзаж, написанный мною здесь же, в Гамбурге, на одном из уютных закутков озера Альстер, в конце позапрошлой весны. Гость восхитился работой и сказал вдруг, что изображённый вид напоминает ему Россию.
– Это правда, что ваша жена имеет русские корни? – спросил он у Николоса и тот вынуждено улыбнулся в ответ. Тогда китаец повернулся ко мне и выдал на неплохом русском: – Очень хорошо! Знаете, я большой любитель России! Давно, ещё в середине восьмидесятых учился в Москве на переводчика. И если бы при рождении мне дали возможность выбирать, я бы попросил у бога родиться русским!
Это было неожиданно и очень приятно, но, несмотря на то, что китаец дружелюбно улыбался и был явно расположен к общению, я лишь вежливо кивала ему в ответ и старалась не вступать в диалог. Однако в какой-то момент это стало уже неприлично и мне всё же пришлось немножко поболтать с ним, а потом, сославшись на дела, извиниться и сбежать.
После того, как они уехали, Николос не ругался и не орал. Он просто перебрался в гостевую спальню и перестал не только спать со мной в одной постели, но и разговаривать. Причём коснулось это только меня, с Алексом он вёл себя, как ни в чём не бывало. Это было очень тяжело. Я чувствовала себя ненужной. Лишней. Тем более что Нику, в отличие от меня, было к кому сходить, развеять тоску-печаль, и я об этом знала, хотя и молчала.
И вот, буквально пару часов назад, после недельного, практически полного, изматывающего бойкота со стороны мужа, Алекс обмолвился, что Ник разговаривал с ним об отказе от Российско гражданства в пользу немецкого. Хотя по закону ребёнок имеет право на двойное! И оно, как говорится, карман не тянет! Мало ли как жизнь повернётся? Тем более что Алёшка русский! Русский, и всё тут!
И я не выдержала. Кое-как отвела урок и рванула к мужу. Нет больше сил! Хватит!
– Если ты пришла помолчать, это можно было бы сделать и дома, – вывел меня из задумчивости Ник. – Что случилось? Надеюсь, дело не в Алексе?