«Откровения о…». Книга 1. Порочная невинность - стр. 44
– К Машковой.
Она заглянула в журнал и, высунув голову из оконца своей будки, крикнула куда-то вдаль:
– Ни-и-ин, позови Машкову из четырнадцать-два!
– Машкова ка́пается! – тут же долетело в ответ.
– Она капается, – продублировала медсестра. – Но ты пройди в палату. К платникам можно.
Я вдруг оробела. Поколебалась немного, прижимая пакет с мандаринами и шоколадкой к животу.
– А вы можете передать ей?
– Да сама пройди, – лениво скривилась та. – Только быстро, время-то уже…
– Нет, вы знаете, у меня автобус. Вы передайте, пожалуйста, а я в другой раз приду.
Она нехотя взяла пакет.
– Что сказать-то? От кого?
Я махнула рукой:
– Просто передайте, – и поспешила к выходу. – Спасибо!
В какой-то момент показалось, что за спиной прозвучало невнятное: «А кто Машкову спрашивал?» – и я ускорила шаг.
В гардеробе меня окликнули:
– Девушка, это вы Машкову спрашивали?
Я к тому моменту была уже в пуховике, успела убрать тапки с халатом и теперь надевала шапку. Растерянно обернулась:
– Я…
И нос к носу столкнулась с Ленкиной маманей.
– Ты… – её холёное лицо тут же исказилось ненавистью. – Ах ты дрянь такая, ты и здесь ей прохода не даёшь! Чего тебе ещё от неё надо? Что, мало тебе этого позора? – она мотнула головой в сторону лестницы. – Что, нельзя найти себе в подружки такую же шалашовку, как сама?
– Здравствуйте, Нелли Сергеевна, – процедила я сквозь зубы. – И до свидания!
Но она схватила меня за руку. От неё приятно пахло духами, и это ещё больше подчёркивало уродство искривлённого злобой лица. Сейчас, несмотря на ухоженность и дорогущую косметику, было заметно, что ей уже под сорокет.
– Нет, постой! Я тебе русским языком говорю, Кобыркова, я тебе клянусь, что если ещё раз увижу тебя возле своей дочери… я тебя… я… – она запнулась, придумывая кару пострашнее.
– Ну, вы знаете, мы с ней как бы в одном технаре учимся. Так что извините, но встреч избежать не получится. – Я выдернула руку и пошла. Меня трясло.
– Будь уверена, это ненадолго! – заорала она вслед. – Я сделаю так, что ты не будешь там больше учиться!
Я остановилась, медленно выдохнула, унимая дрожь. Обернулась.
– Сделайте лучше так, чтобы ваш муженёк перестал строить из себя идейного и позволил дочери поступить в институт на платное! Если вам, конечно, действительно интересно её благополучие, а не просто хочется показать свою власть над учагами нашего Мухосранска!
– Да как ты смеешь, дрянь…
– Нормально смею. Вы мне никто, и я не обязана ни оправдываться перед вами, ни выслушивать ваши вопли. Да вы, если хотите знать, даже дочке своей никто! И муженёк ваш тоже! И все ваши потуги оградить её от такого убожества, как я, оборачиваются… – и замолчала. Зачем сотрясать воздух? Сами пусть разбираются. – До свидания, Нелли Сергеевна!