Откровение в Галисии - стр. 7
В зале ожидания время, казалось, остановилось – в противовес той спешке, с какой писатель собирался в путь, словно минута промедления могла что-то изменить. Мануэль, как зомби, бродил по дому, заглядывая в каждую комнату, отмечая, что все вещи его партнера на месте, словно он и сам по-прежнему здесь: книги по фотографии, лежащие на столе альбомы для набросков, висящий на спинке стула старый, с потертыми рукавами линялый свитер, который Альваро носил дома и отказывался выбрасывать. Писатель с изумлением рассматривал их, словно со смертью дорогого ему человека эти предметы тоже должны были исчезнуть, просто испариться. Он бросил быстрый взгляд на письменный стол и машинально взял с него бумажник, мобильник и зарядное устройство. Удивительнее всего была уверенность, что он не сохранил проделанную с утра работу над романом – тот самый удачно написанный кусок. Затем Мануэль ввел в навигатор название ужасного города, куда ему предстояло отправиться. Почти пятьсот километров до пункта назначения он преодолел меньше чем за четыре с половиной часа, в молчаливой задумчивости, которую нарушали только беспрестанные звонки Мей. Но писатель решил не брать трубку. Он не мог вспомнить, везде ли выключил свет, уезжая из дома…
Мануэль услышал чьи-то рыдания: какой-то мужчина уткнулся в грудь, по-видимому, жены, и что-то бормотал. Писатель почувствовал себя неуютно. Он наблюдал, как женщина с усталым лицом гладила затылок мужа, и рассматривал других людей: кто-то поджал губы, а кто-то глубоко дышал и сопел, словно ребенок, пытающийся превозмочь боль.
Мануэль не плакал и не понимал, нормально ли это. Был всего один момент, когда он едва не разрыдался: как только ушли гвардейцы, очертания комнат начали расплываться перед глазами. Но, чтобы плакать, надо быть живым человеком. Или хотя бы реагировать на что-то. А дом писателя превратился в ледяную пустыню, которая частично заморозила и сердце в его груди. Как бы ему хотелось, чтобы этот арктический вихрь, захвативший его жилище, добрался и до мышц, которые приводили в действие безустанно работающий мотор, казавшийся теперь бесполезным! Кровообращение замедлилось бы, погружая Мануэля в летаргический сон, настолько глубокий, что даже не расслышать медленного стука сердца. Все лучше, чем жизнь, в которой больше вопросов, чем ответов.
Около стойки появились два человека в безупречно сшитых костюмах. Один остановился чуть поодаль, а другой что-то говорил охраннику, но так тихо, что тот вынужден был наклониться, чтобы расслышать. Блюститель порядка, не скрывая интереса к вновь прибывшим посетителям, кивнул и указал на зал ожидания. Говоривший с охранником обменялся несколькими словами со спутником, и оба направились в сторону сидящих на стульях людей.