Отходняк после ящика водки - стр. 88
Наверное, все хотели как лучше…
Поучительная история.
Неужели я вложился в рекламу проституции?
Как-то в тех краях я разговорился с туристом-англичанином.
– Как ты себя тут чувствуешь? – Это ж для него типа бывшей союзной республики, которая унесла сколько могла суверенитета.
– Нэйс плайс, – сказал он с жутким акцентом жителя какого-то поселка под Лондоном – такой не сразу и разберешь, надо то и дело переспрашивать. – Здесь красиво.
– Ну и все-таки? Было все ваше, а теперь – привет…
– Да ну… Наше… Я и в Лондоне теперь себя не чувствую дома. Город чем дальше, тем больше чужой. Белых не видно… А ты меня спрашиваешь про Кению!
Он вздохнул и пошел фотографировать обезьян дорогим аппаратом со сменной оптикой, а это все куплено на пенсию простого слесаря. В самом деле, что ему, бегать на оппозиционные митинги наперегонки с русскими пенсионерами и орать про пядь земли, которую он не отдаст? Некогда человеку, вон путешествовать надо. Жизнь короткая…
В сортире второго Шереметьева, куда я заглянул по прилете, вонь была покруче, чем в аналогичном заведении на базаре в Момбасе. Но вода в писсуаре закручивалась по часовой. Это означало, что я таки попал в Северное полушарие.
И.С.
ПОЭЗИЯ ХОРОШО ПОШЛА ПОД ВОДКУ
Сетевые поэты, также известные как падонки, вполне уже властвуют над умами современников. Из развлечения провинциальных библиотекарш поэзия стала чуть ли не любимым искусством в продвинутых московских кругах.
Одна поклонница сетевой поэзии, муза известного поэта (причем это по ее, а не по его версии, но разве это важно?), воскликнула на днях:
– Какая жалость, что я не смогу быть на пьянке с участием любимых авторов!
Так я случайно узнал, что сетевые поэты-падонки время от времени проводят свои офлайновые пьянки.
Для меня это была новость. Я-то думал, что они – даже и нам, простым людям, это иногда не чуждо – выпивают либо в аське, либо на уровне мыла, или даже эсэмэсками синхронизируют тосты, а то и, как это бывало в старые времена, пьют по телефону, чокаясь об трубку. В самом деле, сколько водки я выпил даже и с заграничными собутыльниками в процессе телефонных бесед!
И вот на тебе: поэты, которые на концептуальном уровне по уши в Сети, проявили слабость и сели пьянствовать в офлайне… Но с другой стороны, слабость эта чисто по-человечески понятна.
Мне ничего не оставалось, как напроситься на это мероприятие. В одну из теплых, фактически апрельских – плюс 10! – суббот декабря я зашел в непафосный подвальный клуб в центре Москвы и пошел по коридору, заглядывая по залам. В одном из них за длинным столом опознал компанию человек этак из 20 по поэту Орлуше. Больше никого я на тот момент в лицо не знал и первое время с любопытством осматривался. Кстати, такой вопрос: вот как я заранее представлял себе сетевых поэтов? Кого я ожидал увидеть за этим столом? Реконструируя ситуацию задним числом, я думал, что это будут люди странные, не от мира сего, ну, из тех, которые умирают от голода, забыв поесть (про такие случаи нам иной раз сообщает бумажная пресса). И потому с надеждой посматривал на Орлова, ожидая, что он выручит и станет переводчиком, посредником между миром нормальных людей и сетевыми гениями.