Отходняк после ящика водки - стр. 72
– Хотелось бы уделять внимания больше, но всякий раз, когда ставится выбор между работой и семьей, выбираешь работу.
– Да нет, так уж не утрируй, что всякий раз там… Чаще – да.
– Но есть стремление изменить эту пропорцию? Или уже нет?
– Такой вопрос – он личный, не публичный. Но отвечу. Вот база же – дети. Все в тех или иных ракурсах. Мы не успели справиться с задачей нарожать много. Брать в семью чужих детей? Возможно.
– У тебя сейчас внуки пойдут – подожди. Рано расслабляешься.
– Это ж про детей.
– А это то же самое. Судя по тому, что говорят мои мать с отцом, – это одно и то же. Даже в некотором смысле сильнее любишь внуков.
– Безусловно. Я думаю, что, конечно, привязанность к внукам она будет, буду уделять внимание и так далее. Черт его знает. Внук все-таки. Наверное, да. Уже просто другая стадия.
– То есть ты считаешь, что у тебя вот эти семейные ценности как-то проскочили.
– Я не считаю, наоборот – я очень благодарен своей семье.
– Но ты их не сумел, так сказать, обсосать, прочувствовать до самого донышка.
– И отфиксировать. Я умом понимаю, что у меня хорошая семья, и все, что хорошего во мне есть, во многом зависит от нее, дала мне – она…
– Ну ты понимаешь, что как бы жертву принес, что не поймал этого кайфа: дети, семья?
– Да. Да. Ну наверное, мы все время находимся в выборе.
– Теперь считаешь, что ты сделал правильно?
– Не готов ответить. Или готов? Готов ли я тебе однозначно ответить на этот вопрос? Ну хорошо. Упростим ситуацию: да, я считаю, что сделал правильный выбор, потому что нельзя жалеть… и мучиться своей переоценкой. Это с одной стороны.
– Ну, без рефлексии нет русского человека. Ха-ха!
– Значит, я не совсем русский. Здесь мы уже повторяемся.
– Вот яйца купил – это что, новый способ самореализации?
– На самом деле поступок, для меня достаточно несвойственный.
– Да уж.
– Когда я стал анализировать сам себя, почему ж я это сделал, то до конца не смог ответить на этот вопрос. Я, честно говоря, не верил, что это получится. Точно говорю: не верил, потому что то, что произошло, – это нонсенс. И то, что Сотбис уже объявил, и то, что «Форбс» согласились продать все целиком, потому что там тоже не маленькие люди сидят. Богатая у всех история. И то, что вообще эта коллекция проявилась в таком виде… И когда я адвоката послал, чтобы он поехал с ними разговаривать, то не верил, что получится. А он вернулся от них и говорит: слушай, они, по-моему, соглашаются. Что ты будешь делать? Ха-ха! Вот ты смеешься, и я засмеялся. Над собой. И этим передавалось мое ощущение к тому, что произошло. Да что ж теперь делать? Ну, делать нечего, надо покупать. Но если серьезно, знаешь, вот так – это управление нового качества. Вот это я понял. Я настолько изменился, что вот этот поступок уже меняет мое другое отношение к жизни. И меня к самому себе…