Отель «Толедо» - стр. 27
– Это и доказывает, что у нее сейчас сложные обстоятельства, – с мягким нажимом проговорила Александра. – Если бы она могла, то обязательно бы позвонила!
Октябрьский звонок Надежды по-прежнему хранили в тайне от девочки.
– Я постараюсь ее найти, а ты… – Александра положила руку на плечо девочки, но Лида тут же сделала шажок влево, словно случайно, и ладонь женщины встретила пустоту. – Ты не могла бы мне сказать, что тетя собиралась делать в Амстердаме? С кем встречаться? Может быть, она при тебе говорила по телефону об этом?
Лида, по-прежнему разглядывавшая батальную сцену, отрицательно покачала головой:
– Нет, ничего не говорила. Сказала мне, что у нее дела и она через три дня вернется.
– А почему она не продала фарфор из серванта, как собиралась сделать перед Новым годом? – осторожно поинтересовалась художница, не терявшая надежды отыскать хоть какую-то зацепку.
– У нее не было времени… – Лида наконец повернула голову, и женщина увидела в ее глазах слезы. – Она все куда-то ездила, я даже несколько раз ночевала одна. Она даже обезьяну не стала продавать. Упаковала вечером, чтобы на другой день отвезти покупателю, а когда я назавтра проснулась, вижу – обезьяна опять стоит на полке.
– А почему тетя за ночь передумала продавать обезьяну? – насторожилась Александра. Она знала, что Надежда очень рассчитывала на прибыль от этой сделки.
– Я тоже спросила, и тетя сказала, что статуэтка оказалась поддельная, – хмуро ответила девочка. – А вот эта картина, – она неожиданно ткнула пальцем в сторону так интересовавшего ее полотна, – настоящая?
– Настоящая картина девятнадцатого века, – улыбаясь, ответила художница. – Написана настоящим маслом на подлинном холсте. Как по-твоему, Лида, она плохая или хорошая?
– По-моему, очень плохая! – решительно ответила девочка. – У этой вот белой лошади сейчас зад отвалится! И вообще, таких длинных лошадей не бывает!
– У тебя отличный глазомер! – похвалила ее художница.
…И это были все плоды разговора, на который так рассчитывала Александра. «Ни одной нити, за которую можно потянуть!» Трамвай подъезжал к Лейдесплейн, здесь нужно было выходить. Александра поднялась с диванчика и направилась к дверям, вытаскивая из кармана билет, чтобы приложить его к детектору на выходе. «Ничего! «Отель «Толедо», номер 103 А»! А такого отеля ни в Амстердаме, ни в Нидерландах нет!»
Она сошла и несколько минут стояла на площади, с невольной улыбкой следя за тем, как развлекаются местные жители и туристы, катаясь на крошечном катке, залитом в честь близящихся праздников. Катались кто во что горазд – кто на коньках, взятых напрокат, кто прямо на подошвах. Неопытные конькобежцы толкали перед собой пластиковых оранжевых тюленей, которые служили им опорой – впрочем, ненадежной, потому что то и дело кто-нибудь падал, сбивая с ног соседей. Слышались визг, смех, играла музыка из динамиков. В углу маленькой площади мигала огоньками наряженная елка. Нехитрое развлечение доставляло посетителям катка массу удовольствия – впрочем, Александра давно заметила, что голландцы умеют от души радоваться мелочам.