Отель «Нью-Гэмпшир» - стр. 28
Они долго наблюдали за Фрейдом, как он на причале на мысу ждал лодку, идущую в Бутбей, а когда рыбак наконец взял его, то, хотя мои родители и знали, что в Бутбее Фрейд пересядет на большой пароход, они думали о том, как бы это выглядело, если бы рыбацкая лодка повезла Фрейда до самой Европы, через весь этот темный океан. Они наблюдали, как лодка поднималась и опускалась на волнах, до тех пор пока она не стала размером с зернышко или даже с песчинку, а потом совсем исчезла из глаз.
– В эту ночь вы впервые делали это? – всегда спрашивала Фрэнни.
– Фрэнни! – говорила мать.
– Ну, вы же говорили, что вы уже чувствовали себя поженившимися, – настаивала Фрэнни.
– Не имеет значения, когда мы это сделали, – говорил отец.
– Но вы сделали, правда? – не унималась Фрэнни.
– Это не важно, – встревал Фрэнк.
– Не играет роли когда, – в своей странной манере заявляла Лилли.
И это правильно: «когда» не играет никакой роли. Когда у них за плечами было лето 1939 года и «Арбутнот-что-на-море», мои мать и отец были влюблены и мысленно считали себя уже женатыми. В конце концов, они это обещали Фрейду. У них были его «индиан» 1937 года выпуска и его медведь, которого теперь звали Эрл, и когда они прибыли домой в Дейри, штат Нью-Гэмпшир, то сначала поехали к дому семейства Бейтс.
– Мэри вернулась! – воскликнула мать моей матери.
– На какой это машине она вернулась? – поинтересовался Латин Эмеритус. – Кто там с ней?
– Это мотоцикл, а это – Вин Берри! – пояснила мать моей матери.
– Да нет, нет же! – возмутился Латин Эмеритус. – Кто там еще с ними?
Старик пристально всматривался в сгорбленную фигуру в коляске.
– Это, должно быть, тренер Боб, – сказала мать моей матери.
– Этот идиот! – воскликнул Латин Эмеритус. – Во что он вырядился по такой погоде? Они что, там, в Айове, не знают, как одеваться?
– Я выхожу замуж за Вина Берри, – объявила мать своим родителям, ворвавшись в комнату. – Это его мотоцикл. Он пойдет учиться в Гарвард. А это… это Эрл.
Тренер Боб проявил больше понимания. Ему понравился Эрл.
– Мне бы очень интересно было узнать, сколько раз он сумеет отжаться, – заявил бывший лайнмен из «Большой десятки». – Но нельзя ли постричь ему когти?
Глупо было устраивать еще одну свадьбу; мой отец считал, что службы, совершенной Фрейдом, было вполне достаточно. Но семья матери настаивала на том, чтобы их обвенчал конгрегационалистский священник, который приглашал Мэри на ее выпускной танец; так и поступили.
Это была небольшая неформальная свадьба, на которой тренер Боб выступал шафером, а Латин Эмеритус, отдавая свою дочку замуж, лишь изредка переходил на неразборчивую латынь; мать моей матери плакала, вполне отдавая себе отчет, что Вин Берри – не тот студент Гарварда, коему в ее мечтах суждено было увлечь Мэри Бейтс обратно в Бостон, по крайней мере не сейчас. Эрл всю процедуру просидел в коляске «индиана» 1937 года выпуска, умиротворенный крекерами и копченой селедкой.