Отец в подарок - стр. 10
— Неформальный. Они домой ко мне придут, — произнес тот, но после моего затяжного молчания решил добавить: — На последнем этаже моя двухуровневая квартира.
Мы со Снежкой напряженно переглянулись. Обе старались избегать такой тип мужчин, которые буквально живут на работе. Ты всегда будешь на втором месте. Но Островский был моим ненастоящим мужем, так что все, что я могла испытать в его сторону — это сочувствие.
Заехав на парковку, «муж» приказал водителю припарковаться у самого лифта. Нам оставалось пройти всего пять шагов.
— Ну, что, — с косой хитрой ухмылочкой Островский приглашающе распахнул руки, — запрыгивай?
— Нет, спасибо, — закатив глаза (точно так, как делал он), я спокойно прошла мимо.
— А мне казалось, тебе понравилось, — мужчина пристроился уж слишком близко, пока я собирала сумочку дочери. Проверяя, все ли на месте. — Так крепко прижималась… И сердце в груди бешено колотилось, дыхание ускорилось…
— Все потому, что вы, господин Островский, не позаботились о моей верхней одежде. Минус пятнадцать, влажность высокая! — съязвила я уж слишком резко. После того, как Андрей меня предал, любой флирт воспринимала, как вызов. Сразу вспыхивала агрессия. — А еще вы раз пять на льду поскользнулись. Лучше уж на вас приземлиться, чем головой об асфальт.
Бес нагло и громко заржал на всю парковку. Островский многозначительно зыркнул на главу охраны, и тот мгновенно замолчал.
— Снежка, — шепнула я подруге, — отдай мне дочь наконец!
— Не могу, прости, Женечка, — всеми силами вцепившись в Анечку, девушка отказывалась мне ее отдавать. — Потерпи часик, молю! А я кредит на стиральную машину закрою наконец, а? Замучили эти долги…
Сцепив зубы, я напряженно кивнула. Пусть будет по ее, но только сегодня. Это благодарность за всю ту моральную поддержку, что подруга оказывала мне во время разрыва с Андреем.
Мы уже почти зашли в лифт, как странный стон привлек мое внимание. Не думая и секунды, я вернулась на парковку и огляделась. Не сразу за широкой колонной, около белого внедорожника заметила черное пятно.
— Там кому-то плохо! — предположила, бросаясь к телу. — Господин Островский, вызовите скорую!
— Женя, успокойся… — тяжело вздохнул мой удивительно спокойный муж. — Наверняка, какой-то бомж пробрался, чтобы согреться. Лежит тут пьяный, отсыпается. Его охрана потом выведет.
Осуждающе посмотрев на Алексея Геннадьевича, я недовольно покачала головой. Вот к чему приводит безвылазная работа: человечность атрофируется.
Худшие опасения подтвердились. Высокий пожилой мужчина в черном пальто лежал на земле лицом в пол. И громко кряхтел, явно пытаясь привлечь к себе внимание.