Отец на стажировке - стр. 11
Гейб, по правде сказать, искал его очень осторожно. Потому что был один нюанс…
– Гроул, что с тобой? – ткнул его локтем напарник, Льялл Маккензи. – Ты как бомбу ищешь, а не щенка.
– Предпочитаю, чтобы его нашел кто-нибудь другой, – пробурчал Гроул. – Если вдруг он еще не открыл глаза, понимаешь?
– Да брось! – махнул рукой Маккензи. – Ты же видел, тут все обратились в ребятню возрастом около года. А наши волчата открывают глаза в месяц. Вдобавок наверняка есть кто-то, кого Кирберт запечатлел в прошлой жизни. Вряд ли привязка может случиться повторно…
– Ладно, – чуть повеселев, успокоился Гейб. – Я пойду еще второй этаж проверю.
– Наши там обнюхали уже все, – напомнил Мак. – Его там точно нет.
– Я знаю, – со значением подмигнул Гроул и взбежал по ступеням наверх под возмущенный вопль напарника.
С Маком они познакомились и сдружились уже после перевода Гроула на нынешний участок, и, хотя все коллеги были в товарищеских отношениях, можно было сказать, что ближе друга у Гейба не было. Клан Маккензи жил под столицей и был настолько продвинутым, что совершенно спокойно принял бескланового Гроула гостем на своих землях.
К бесклановым оборотням инстинктивно относились с предубеждением – потому что единственный путь, которым волк мог остаться без клана, это совершение настолько серьезного преступления, что глава решил не наказывать виновника лично, а изгнать. Сирот у оборотней не бывало – ведь никогда не случалось так, чтобы из клана не осталось никого из взрослых волков, и некому было взять сироту на воспитание.
Почти никогда не бывало, если уж точнее. В это «почти» и попал Гейб. За свою жизнь он довольно вкусил отторжения от сородичей, да и в полицию-то пошел, если уж совсем честно, чтобы профессия дала защиту от подозрений. Так-то его тянуло к работе с деревом. Но и значок стражи не всех убеждал в том, что он благонадежен – против традиций трудно идти. Тем удивительнее было отношение клана Мака.
Матушка Льялла, радушная пышная оборотница, и вовсе приняла его если не как сына, то как любимого племянника.
– У меня был один мальчишка и семеро дочек, – ворчала она добродушно, помахивая черпаком у плиты. – А теперь двое. Ешьте, волчата, ешьте.
И муж ее, глава клана, дружащий с начальником полиции, не обливал Гейба презрением и не подозревал в нем преступника. Может, дело было в том, что они знали, что Мак разбирается и в людях, и в оборотнях. А может, изучили дело Гроула и поняли, что ничего преступного в его прошлом нет. Гейб старался об этом не думать.
– Нашел? – то и дело орал снизу Мак.