Отец моего врага - стр. 7
— Работать надо было нормально, одни лодыри и взяточники! Столичный вуз, стоимость обучения огромная! Пусть марку держат! Огромный конкурс на место не оправдывает ожидания родителей и студентов!
Слушая его пламенную импульсивную речь, я недовольно покачала головой, поцокав языком:
— Вот Почтальон Печкин был злой, потому что у него велосипеда не было. А у вас какая причина? — задумчиво почесав подбородок, я в который раз осмотрела ректора собственного вуза. Только впервые в жизни на предмет симпатичности. И не важно, что силуэт был его мутный, главное уловила — вполне себе статный мужчина. Можно сказать, красавец. Ну, когда молчит, естественно! Вопрос возник сам по себе: — У вас жена-то есть?
Прохор Германович закашлялся, хотя ничего не пил:
— Нет.
— А девушка? — не унималась я. Тем временим ректор перегнулся через стол, взял мою чашечку и зачем-то ее понюхал. В задумчивости он негативно покачал головой. — Дети? Собаки? Коты? Ежики-зайцы там, не знаю?..
— Интересная последовательность, надо запомнить, — теперь настал черед Прохора Германовича откинуться на спинку своего шикарного красного кресла и смотреть на меня глаза в глаза. Словно ожидая развязки какого-то очень муторного фильма. И все же, он-таки произнес: — Нет, ничего этого нет.
— А лет сколько? — вы когда-нибудь пробовали остановить несущийся в пропасть поезд? Это невозможно, назад пути нет.
— Это неважно, — мужчина недовольно свел брови на переносице, хотя губы странно подрагивали. Нет, смеяться такие, как он, не умели и не могли. Наверное, нервный тик…
— Важно! — воскликнула слишком громко, ректор даже поморщился. В ушах зазвенело, бедненький. Оценив его вполне густую шевелюру с небритостью, я подметила полное отсутствие морщин и широко распахнутые глаза какой-то совершенно космической красоты. Я уверена, что, если этот мужчина улыбался, у его ног штабелями падали девушки. Да, виски седые, но с такой должностью они могли на нервной почве побелеть. Ответ пришел спустя целые три минуты, не меньше, а Прохор Германович почему-то ждал его: — Двадцать с чем-то?
Если его на должность взяли по блату, то очень может быть!
И все же он улыбнулся... Боги, от ровных зубов и хрипловатого смешка мое тело покрылось самыми настоящими мурашками. Магия, самое настоящее волшебство! Пришлось закусить щеку изнутри, чтобы не проронить и звука. Стон наслаждения так и рвался с губ.
— Почти, девочка, — закатил глаза тот, — Двадцать… с девятнадцатью.
— Охренеть! То есть, в этом году будет сорок?! — сделала вывод я, ошарашенно покачав головой. Затем выровнялась по струнке, даже ноги на пол вернула и ударила ладошкой по столу. Все вещи на нем так и подпрыгнули. — Все, вот она — причина-то!