Отец моего парня - стр. 53
Он кончил в меня. Благо в презервативе, а я взорвалась вслед за ним, дойдя до пика благодаря реакции мужчины. Его голосу, словам, взглядам… Тело Дмитрия Петровича задрожало, прогнулось, на губах застыло выражение крайней степени наслаждения, чем-то напоминающее инсульт в исполнении пациента-мазохиста! Взгляд сделался грязным до неприличия, распутным, диким. Мужчина ловил мой стоны, «выпивая» их своими губами, будто боялся что-то упустить, а я позволила себе распластаться на сильном теле, быть закутанной в его стальные объятия. Крепкие и надежные.
— Кончила… Кто бы мог подумать, Машунь. В первый раз! Ты просто невероятный человек! Моя девочка… — хмыкнул он, утыкаясь носом в мою шевелюру. Его ладонь с хлопком обрушилась на мою ягодицу, и я всхлипнула неожиданно даже для самой себя. Только сейчас, ощутив боль внутри. Будто натерла мозоль. — Черт, прости, пчелка. Прости меня… Сильно больно? Не шевелись, ладно? Я буду теперь более осторожным.
Его губы усыпали мои щеки легкими поцелуями, и было в них столько бархатистой ласки, что невольно слезы потекли по щекам. Я не могла позволить себе признаться в тех чувствах, что вспыхнули внутри подобно спичке. Внезапно. Нежданно-негаданно! Они топили меня. Были неуместными.
Видимо, Дмитрий Петрович думал, что я рыдаю от боли, и обнимал меня крепче, гладил, нежно целовал, нашептывая всякие милые глупости. Мы были почти как влюбленная парочка. Ключевое и главное слово – «почти».
5. Глава 5
— Я не пойду в ЗАГС. Не-а! Хоть убейте, — на всякий случай строго напомнила, судорожно натягивая джинсы. От переизбытка эмоций потряхивало руки. Не верилось, что вот он – тот момент, который я так отчаянно оттягивала. Девственность у Дмитрия Петровича в его карманчике. Все.
Под пристальным взглядом мужчины одеваться, как ни в чем не бывало было просто невозможно. Он-то, в отличие от меня, не стеснялся. Хозяйство свое в трусы прятать не спешил. Возможно, это как-то связанно с его «болезнью», когда постоянно член колом стоит. Нет, ну это просто не может быть нормальным!
— Пожалею тебя, Машунь, — вздохнул он, словно довольный кот. Даже в голосе улыбка четко прослеживалась. А мне ведь даже на него смотреть было стыдно. — Не пойдешь. — Я выдохнула, и тогда он добавил: — Сегодня.
— И в любой другой день, — напомнила, прикусывавшая губы. Они ныли, покраснели и опухли. Только идиот не понял бы, что именно между нами произошло. — Никогда. Как там в песне было? «Я лучше съем перед ЗАГСом свой паспорт»!
— Посмотрим, — многозначительно изогнул бровь Дмитрий Петрович и, прежде чем я успела как-то возразить, он вытянул руку вперед и сжал мой сосок через толщу ткани. Я бросила на него резкий взгляд. — Если не хочешь, чтобы я так делал постоянно, надевай белье.