Отец лучшей подруги - стр. 89
Это значит, что Платон может вернуться домой, пока я буду здесь.
Быстро киваю, выбора у меня нет.
— Тогда договорились. Может, все-таки останешься?
— Нет, нет. Спасибо, Костя. В другой раз.
В коридоре, пока я одеваюсь, Юля горячим шепотом жалуется на отца. Раньше я думала это всего лишь ворчание вечно недовольного подростка, но теперь и сама не понимаю, почему Платон в штыки воспринимает едва ли не каждое сказанное Юлей слово. И ремонт ему не нравится, и то, что прав у нее нет. Почему они перестали слышать друг друга, как раньше?
— Не выдержу я однажды, — в довершении всего Юля шмыгает носом, и я понимаю, что она уже плачет. — И тогда мы ка-а-а-к съедем с Костей! А он останется один! И поделом ему будет.
— Юль, ну не плачь…
— Да как не плачь… Да я же, проклятье, впервые после родов вернулась к репетициям… А он…Поздравил, может? Нет! Только к машине этой зачем-то привязался. Неудивительно, что он с таким характером жены себе не нашел! Как его терпеть? Вот скажи, ты смогла бы?
— Я? Что смогла бы?
— Ну смогла бы выдержать такого отца?
Ах, как дочь. Я-то сразу о роли жены подумала…
— Не знаю, Юль.
— Короче, дело гиблое…Мы быстрее на твоей свадьбе погуляем, чем на его. Как, кстати, дела на фронте соблазнения?
— Никак, Юль, — смеюсь. — Я же с сыном твоим сижу все свободное время.
— Черт! Вот я тебе всю малину порчу.
— Если Лея все еще здесь, то пусть садится за стол, — кричит из кухни Костя. — Хватит шептаться в коридоре!
— Уже ухожу! — кричу Косте.
Обнимаю крепко Юлю и желаю удачи предстоящей ночью. Если она сможет выстоять, то может, никуда ехать и не придется. О чем я ей и напоминаю, а потом выхожу в подъезд.
Юлины слова о том, что как хорошо, что у нас с ней нет друг от друга секретов, звучат у меня в голове, как заевшая пластинка, пока я, окосев от усталости, чищу свой фэйсбук.
Но поспать все равно не удается.
Часа в три ночи Юля, захлебываясь слезами, сообщает, что плач сына режет ее по живому и его совершенно невозможно вытерпеть.
В шесть тридцать утра я уже стою на пороге квартиры, завязывая на шее шарф. От недосыпа и усталости в глаза словно песка насыпали, и как только Костя это выдерживает?
— Уже уходишь? — зевком приветствует меня брат.
Яков вернулся к репетициям. Через полчаса он тоже выйдет из дому и не вернется до поздней ночи. По жесткому режиму балет напоминает мне армию.
— Да, хочу помочь Косте…
С недосыпа действительно можно ляпнуть первое, что приходит в голову. Теперь я понимаю Костю.
Яков презрительно хмыкает:
— Безрукий.
— Не начинай! Костя отличный парень, а Юле…