Отец-донор миллиардер - стр. 6

- Ты помог ему?

В маршрутке мне улыбается мужчина, встает и уступает место. Но у меня нет сил даже на вежливость. Благодарю кивком головы.

- А Марсик царапался! - тараторит малыш. - Я говорил "нельзя"! А он не слушается!

Уже полмаршрутки хихикают. Рада за их настроение. Хорошо, нет больших пробок, и скоро нам пора выходить. Что же купить на ужин… Супермаркет есть на первом этаже нашего дома.

Идем от остановки, я так и не успеваю придумать. А подойдя ближе, напрочь забываю об этом. Темная высокая машина люкс-класса. Рядом мужчина синем пальто. Давид Цкаев… Взгляд на меня, на сына. Легкий кивок головы, и из-за авто выходят двое с кучей пакетов в руках.

2. Глава 2

В голову приходит шальная мысль пройти мимо. Но понимаю, насколько это бессмысленно. Цкаев уже шагнул нам наперерез.

- Мы же вроде попрощались… - бормочу.

- Быстро вы умчались из дома.

- Где была, не спрашиваете? Наверно, и так проследили, - усмехаюсь.

- Проследил, - Цкаев не врет, - только пока не пойму, муж вас кинул, или вы разыграли спектакль с поездкой к свекрам. Шустро они отказались от вас и от ребенка.

Кидаю быстрый взгляд на сына. Он, конечно, полностью все не поймет, но мне не по себе.

- Малыш сам запросился домой.

- Хочу играть с котиками у бабы Таты! - сын громко сопротивляется.

Цкаев качает головой.

- Хоть кто-то в вашей семье честен.

Он смотрит на Багратика, внимательно смотрит. И меня это раздражает. И вообще, что он возомнил?!

- Почему вы так со мной разговариваете? - из последних сил включаю суровый тон. - Это ваш отец заварил кашу! Не смейте меня оскорблять.

Последнее уже тише. Он делает шаг, и я против воли робею.

- Да, всё задумал мой отец. Но кто ему помогал… мне еще предстоит выяснить.

- Так для начала разберитесь во всем! - во мне снова поднимается возмущение.

- Разберусь, не переживайте.

Выдыхаю.

- Удачи вам, а мы домой.

За руку с сыном я обхожу богатого здоровяка. Может, после неприятного разговора он уедет. Но не тут-то было.

- Маргарита, постойте. Я ведь не просто так тут стоял.

Фыркаю. Отмечаю фоном, как элегантно прозвучало мое имя его мужской хрипотцой. И только больше раздражаюсь.

- Конечно, вы ничего не делаете просто так. Но я не собираюсь больше вас слушать. Еще и при малыше…

- Извините.

Ого. Если бы он крикнул грубо и с угрозой, это бы настолько не парализовало. Но извинения… Что? Оборачиваюсь.

Его лицо не сделалось виноватым. Оно все также невозмутимо. Но и тон стал более спокойным.

- Вы правы, не нужно при ребенке. Позвольте, я занесу вам продукты.

Почему "позвольте" звучит как приказ? Или это энергетика Цкаева настолько подавляет.