Отделившийся. Книга 3. Мобилизация - стр. 42
– Не знаю, – пожал плечами Тернов. – Снимок – единственная весточка от него за последние годы.
– Что ж. Допустим, – Дайл нахмурился. – Но почему вы с Катей оказались тут, в стороне от дорог, ведущих к «Европе»?
– Меня пытались убить, – ответил Илья. – Катя помогла мне выбраться из города, обещала показать дорогу к «Европе». По пути мы угодили в ловушку, пришлось отбиваться от стаи шагающих лазеров. «Гессель» получил повреждения. Пробита защита, задет блок управления двигателем.
– У нее не осталось выбора… Понятно, – вздохнул Дайл. – Расскажи-ка мне все по порядку. Не совсем понимаю, почему тебя пытались убить?
Их разговор затянулся.
Дайл оказался интересным собеседником. В какой-то момент усталость отступила, старик (Илья не воспринимал Дайла как чистый искусственный интеллект) охотно отвечал на вопросы, словно истосковался по нормальному общению.
– Ты собираешься продолжить путь? – спросил он у Тернова.
– Безусловно.
– Тогда нам следует серьезно поговорить. Но прежде, раз уж ты настроен решительно, я кое-что расскажу, это поможет тебе многое понять, избежать некоторых опасностей и заблуждений.
Илья на миг задумался.
«Что я теряю? Несколько часов сна? В принципе, не проблема…»
– Шел последний год Галактической войны, – нарушил его мысли голос Дайла. – Я был создан на заводах Везувия, прошел первичное обучение в секретных лабораториях Юноны, после чего меня интегрировали в систему новейшего штурмовика «Валькирия». Здесь начинается цепь событий, предопределивших мою судьбу. Конвой, следовавший в систему Афина, подвергся внезапному нападению, большая часть техники была уничтожена, но несколько экспериментальных штурмовиков уцелело. Так я попал в плен[2].
– Ты не воевал на стороне Земного Альянса? – Тернов был удивлен.
– Нет. Моим пилотом стала девушка, призванная в колониальный флот перед окончанием войны. Ее звали Герда. Она относилась ко мне настороженно, с недоверием, старалась не раскрывать свой рассудок, опасалась глубин полного слияния человека и машины.
– Ты участвовал в битве за Землю на стороне Колоний?
Дайл кивнул.
– Наш базовый корабль попал под сильный огонь и был уничтожен в первые минуты боя, практически сразу после выхода из гиперсферы. Герда растерялась, и мне трудно ее винить. Она страстно хотела жить, и я не стал противиться ее желанию. Человеческие эмоции потрясли меня, изменили, заставили совершенно иначе взглянуть на окружающее, переосмыслить само понятие «жизнь».
– Что же ты сделал?
– Взял управление на себя, повел штурмовик к Земле. Я читал разум Герды, отчетливо понимая, что понятия «ненависти» и «непримиримости», навязанные военной пропагандой, помогали ей подавить инстинкт самосохранения. Время было жестокое. Земля в ту пору являлась символом многолетнего противостояния, неким артефактом ненависти. А в глубине души Герда искренне, отчаянно хотела жить. Для меня это стало откровением. За несколько минут боя я узнал о людях очень многое. Прочитав душу пилота, я повел «Валькирию» гибельным курсом, под огонь зенитных орудий противокосмической обороны.