Отдайся, не пожалеешь! - стр. 36

17. Глава 17

Тарас

Что я здесь делаю? Тупень. Баран. Кретин.

Разве мне здесь место? Разве мы пара? Поведение зашквар просто.

Стыдоба. Слюни распустил.

Смотрю на Айю в пальто и бомбит в грудаке нещадно. Можно сказать, что я ее хочу. Да, хочу. Но не только это. Не про секс этот пожар в голове и груди.

Когда Айя разрешила войти, после перебранки небольшой, я испытал откат сильнейший. Можно даже сказать, к ногам ее обтек. От радости чуть на голову не встал. Нужно держать вид невозмутимый, но меня в счастливую лыбу раскатывает, и везде звенит. Не только яйца промерзшие. Все внутри звонко сотрясается под яркий, заводной бит.

Настроение вверх. Чувства обострены.

Духи Айи в конце дня едва уловимы, ее личный запах звучит громче, полнее. Он сочный, свежий, брызжущий во все стороны.

Меня им омывает снизу-вверх и обратно. Снова снизу-вверх, и на этот раз — мощнейший стояк подкатывает в задубевшую ширинку джинсов.

Меня бомбит даже от того, как Айя плотно и модно упаковано в свое пальто, а что будет потом, даже думать не хочется.

Не получается.

Я как животное. Запрос только на спаривание. Хотя у животных все намного честнее и чище. Только голые инстинкты, но у меня в голове просто туман, хаос, среди которого мелькают яркие вспышки молний-радости.

— Проходи. Разувайся! — командует Айя.

Я бы дурашливо приложил руку к пустой голове, но руки заняты пакетом с продуктами. Из плотного картона выглядывают хвостики лука, виднеется стручковая фасоль. Я понятия не имею, что из этого можно состряпать вкусное, но слюни подхватываю. Почему-то верю, что Айя сумеет даже яичницу превратить в произведение искусства.

Отношу пакет на кухню и выхватываю из него яблоко, куснув за румяный бочок. Опускаю его на стол и успеваю подойти к красавице в момент, когда она снимает пальто. Подхватываю соскользнувшее изделие. Она принимает ухаживания, как должные, вытягивает волосы из-под шарфа.

Тащусь от вида, как ее волосы золотисто-русым каскадом опускаются на тонкую спину. Она вся какая-то тонкая, воздушная, нереальная! Если в мире есть королевы, то у них должна быть ее грация и чувство достоинства. Все остальное — ширпотреб и подделка.

Айя перехватывает мой взгляд, поднимает тонкую бровь:

— Что?

— Скучал.

— Ты уже говорил.

— У меня других слов нет. Каша в голове, — улыбаюсь. — Путаница, как будто я только учусь говорить и хочу сказать сразу все, но не получается.

Губа трескается еще больше. Но не улыбаться, когда я смотрю на ее лицо, кажется кощунством.

— Вот как?

Айя не задерживает взгляд долго на одном месте, она неспешно скользит им по моему лицу, волосам, спускается к шее, плечам, скользит куда-то за спину и вновь возвращается к лицу.