Отдай свой хвост, дракон! - стр. 35
Удивленно посмотрела на него.
— Ты же смогла устроить тот взрыв, — пояснил мужчина.
— Ах, это, — махнула рукой, — я сделала это с помощью родового кольца, особой травы и заклинания. Думаю, что нельзя назвать это магией в полном смысле слова.
Александр вновь взял мою руку, задумчиво разглядывал перстень, провел пальцем по камню. Хотелось забрать руку, но показалось, что будет выглядеть некрасиво. Было неприятно, слишком проницательным казался его взгляд.
— Из какого ты клана, Изабель?
— Менталистов, — не подумав, быстро ответила и прикусила язык.
Мужчина на мгновение замер, на лице промелькнула целая гамма эмоций, но уже через несколько секунд тепло улыбнулся мне.
— Моя бабушка — глава клана, — захотелось внести ясность. — И я тоже отношусь к этому клану по праву рождения, но мои силы невелики, — грустно вздохнула, сейчас понимание этого не так сильно расстраивает, как раньше. — Но, даже если сила была бы велика, нам не разрешают пользоваться способностями до того, как закончим школу.
— Но как тогда ты поняла?
— Что моя сила невелика? — чуть усмехнулась я. — Понимаешь, ментальная энергия отличается от энергии стихий. Если, например, маг огня, даже изначально слабо одаренный, будет развивать свои способности, он будет развивать их вширь. А вот, если свои слабые способности будет развивать менталист, они будут устремлены внутрь. Ты понимаешь?
— Пока не очень, — качнул головой Александр.
— У вас нет менталистов?
— Все маги в какой-то степени обладают ментальными навыками, — пожал плечами блондин. — Но у нас нет тех, кто бы занимался только развитием ментальной энергии.
— Как объяснить..., — прикусила губу, задумавшись. — Вот, например, чтобы внушить нужную мысль другому человеку, необходимо привести в порядок свои собственные. Необходим полный контроль своих мыслей, чувств, эмоций. А если человек не научится держать под контролем свои мысли и будет пытаться контролировать чужие, это может свести его с ума.
— У тебя не так? — с сочувствием посмотрел Александр.
— Не так, — снова ожили воспоминания о проваленных ежегодных экзаменах.
Каждый раз получалось одно и тоже. Никак не могла абстрагироваться от собственных переживаний, никак не могла заглушить волнение внутри. Плюс эмоции других людей, находившихся от меня даже на расстоянии нескольких метров, в состоянии волнения принимались моим разумом как мои собственные. Я могла начать плакать просто из-за того, что рядом ребенок не получил желанную конфету. Или нечаянно передать свою радость другому человеку. После того случая, как один из учеников кинулся ни с того ни с сего обнимать нашего строгого директора, у нас состоялся серьезный разговор с бабушкой.