Отдана в долг - стр. 35

– Ты меня возбудила, когда сосками своими ко мне прижалась, а бедром о член потерлась, и что теперь делать? У меня уже там свербит. Не пойду же я на люди со стояком. Ты виновата – тебе и разбираться.

Шепчет, потираясь кончиком носа о мою раскрасневшуюся щеку.

Делает глубокий вдох, нюхая мои волосы.

Резко облизывает раковину ушка.

Меня снова и снова накрывает сладко-острой волной мурашек. Аж кончики пальцев на руках и ногах немеют.

– Я н-не могу, у меня там все жжет очень сильно, – накрываю лобок ладошкой.

– Я знаю, девочка. Я хочу кое-что другое.

– Что же?

Алаев разворачивает меня вокруг свои оси. В бездонных, хищных глазах полыхнула яркая вспышка, я моментально поняла, что он что-то коварное задумал.

Теперь его рука ложится на моё плечо, давит вниз, подчиняя.

– Сделаешь мне минет?

А у меня есть выбор?

Я же теперь его чертова собственность.

Собираюсь опуститься на колени, но Демьян останавливает меня жестом.

– Вначале помой меня. Хочу, чтобы ты намылила всё мое тело. Руки сюда свои давай.

Вытягиваю их вперёд, мужчина выдавливает мне в ладонь мягкий гель для душа с запахом малины, которая тает на языке.

– Приступай.

Волнительно.

Очень…

Я несмело кладу ладони на его грудь. Она упругая, подкачанная, с идеальными рельефами. Чисто тело спортсмена. Кожа гладкая, загорелая, без единого волоска несмотря на то, что на лице мужчины имеется трехдневная щетина.

Медлю.

Просто зависаю, очарованная ощущениями и зрелищем, когда моя ладошка напрягается, ощущая тугие канаты стальных мышц на великолепной, бронзовой кожей.

– Ну же, я не кусаюсь.

По моим отметинам на теле, ягодицах, ключице не скажешь.

На умопомрачительных губах мужчины играет надменный оскал. Что-то, похожее на снисходительную улыбку, но больше всё же на оскал.

– Двигай своими руками, быстро! – Демьян теряет терпение и уже начинает злиться, что его приказы не торопятся исполнять. А ведь у него правило – его приказы должны выполняться за секунду.

Прикусив кончик языка, начинаю несмело скользить ладошками по упругой, загорелой коже. Пена быстро взбивается, теперь тело Алаева становится еще более сексуальным.

– Ниже опускайся.

Сглотнув, скольжу ладошками вниз… Теперь под ними чувствуются рельефы великолепного пресса – заметно очерченные кубики, а сбоку прекрасно ощущаются прокачанные косые мышцы живота.

Я глажу их, будто прикасаюсь к живому божеству, и начинаю наслаждаться каждой прожитой секундой, мечтая растянуть этот трепетный миг как можно дольше.

– Руки на ягодицы! – неожиданно громко рявкает он, руша гипнотическую идиллию.