Отчим. Эта девочка только моя - стр. 56
И я действительно ему улыбнулась. Собственно, почему нет? Мне не сложно, ему приятно. А может это во мне вино опять говорило. В любом случае, мою улыбку он заслужил!
– Так достаточно? – поинтересовалась я уже куда веселее у него.
– М-мм… не знал, что шампанское делает тебя настолько послушной, – оценил мужчина все мои старания. – Но больше не пей. На сегодня тебе достаточно.
Чем снова повеселил.
– Так вы поэтому меня на танец пригласили, чтобы я окончательно не напилась и не опозорила вас с мамой на глазах у столько народа, да? А я уж было подумала… – притворно расстроенно вздохнула я.
– Слишком хорошо думать обо мне точно не стоит, – усмехнулся Царский, склонившись ко мне ближе, а затем понизил голос, шепнув на ушко: – Разумеется, я всегда преследую исключительно свой меркантильный интерес, Белоснежка.
– Да? – одарила я его новым заинтересованным взглядом. – И в чём же он заключается сейчас?
В ответ Касьян лишь тонко улыбнулся. И промолчал. А как только я собралась задать новый вопрос, отшагнул от меня и заставил крутануться вокруг своей оси, после чего и вовсе вынудил отклониться спиной на его руку.
Всё произошло так быстро, что я и отреагировать не успела, как уже вновь стояла ровно в его объятиях, чувствуя, как от таких манёвров у меня заметно кружится голова. Пришлось покрепче ухватиться рукой за мужское плечо для равновесия, а то едва не споткнулась. Впрочем, ладонь на моей талии довольно уверенно справлялась с этой задачей и без меня. Ещё бы мужчина перестал прижимать меня к себе так крепко. И смотреть так пристально этим своим жгуче-чёрным взглядом. В нём будто все грехи мира притаились и теперь, захватив меня в свой плен, утягивали в свои глубины, откуда мне больше не было никакого спасения.
Мужская ладонь скользнула вверх по спине, висок опалил тихий выдох, когда Касьян прижал меня ближе к себе. Ничего особенного, но воздух будто раскалился до предела, почти невозможно стало дышать. Я урывками хватала его в себя, чувствуя, как тлеющий всё это время внутри меня пожар начинает прорываться наружу. Всё жарче и жарче. Мы больше не кружили, вообще почти не двигались, лишь слегка покачивались из стороны в сторону, и мои мысли становились такими же медленными, тягучими, неповоротливыми.
Где-то на задворках сознания промелькнула мысль, что что-то не так. Не должна я так реагировать на простой танец. Это же глупо, неправильно и до жути странно. Но хриплое «Белоснежка» разметало её в разные стороны. Исчезла, как рассветный туман вместе с приходом дня. И даже проснувшийся голод в жгуче-чёрных глазах не испугал. Даже когда мужские объятия стали напоминать стальной капкан. Даже когда губы Касьяна коснулись виска, породив кучу приятных мурашек, забегавших по всему телу. Я и тогда не опомнилась. Наоборот, это всё принесло небывалое удовольствие, и я сама прижалась к нему плотнее. Предвкушение чего-то большего захватило каждую клеточку моего организма и осело внизу живота, отразившись приятной пульсацией между ног. С губ сорвался несдержанный стон. Именно он и привёл в чувства.