Отборная невеста - стр. 12
3. Глава 2. Перелетный ежик в саду
С родовым гнездом Редонам несказанно повезло – его разрушили. Двести лет назад, во времена дворянского бунта, соседи сразу сдались королевским войскам, а Редоны проявили фамильное упорство. Замок обстреливали три дня, доказывая и графам, и другим крупным владетелям, что нет в славной Овернии воли превыше королевской. Две стены и башню разнесли до основания. Пришлось изрядно обстричь драгоценные Редоновские оранжереи и проредить тогда еще многочисленные стада скакунов, чтобы король согласился снять опалу. Но восстановить замок предкам так и не позволили, разрешив лишь выстроить новый, исключительно для проживания графской семьи. Поэтому у наших податливых соседей – суровые древние твердыни, которые не проветришь летом и не протопишь зимой. А у упрямых Редонов – живописные руины на замковой скале, и миниатюрный «новый замок», в котором вполне удобно жить. Дедушка-граф десять лет назад даже водопровод провел, что было неслыханной роскошью. Правда, последней.
Копыта мягко застучали по гравиевой дорожке. Знаменитый сад Редонов был по-прежнему ухожен. Мраморные статуи из зеленых гротов убирали аккуратно, заменяя изящными скамейками, так что даже немногочисленные оставшиеся слуги не всегда замечали изменения. Да и оранжереи по-прежнему сверкали полированными стеклянными гранями. Сьеров-соседей, по большим праздникам навещающих старшую графиню, приглашали прогуляться среди редчайших чащобных цветов, один аромат которых поднимает дух, а также разглаживает морщины и убирает пятна с кожи. Что тоже очень сильно поднимает дух, особенно у дам!
Графиня-тетушка торжественно щелкала ножницами, одаривая одну из старых приятельниц, или их юных внучек цветком из тех, что растут только в самых глубинах Чащи… ну и еще здесь, в оранжереях графов Редон. А мне приходилось держать лицо, чтоб не выдать глодающей меня жадности. Такой цветочек, если продать его в нашей маленькой лавочке на респектабельной улице столицы, обеспечивал тетушку запасом любимого чая на неделю. А уж мази и притирания из оранжерейных травок были основой нашего с тетушкой скромного благосостояния.
Впрочем, больше одного-двух цветков старшая графиня не дарила никогда, потому я терпела.
Хэмиш придержал мне стремя, помогая сойти с седла.
- Спасибо. – я благодарно улыбнулась.
- При дворе… - нравоучительно начал он. – Воспитанная сьёретта не благодарит грума, который помогает ей спешится. Она даже не замечает его существования.
- При дворе грумы – молодые и красивые, вот и приходится делать вид, что они не мужчины, а мебель. – перебила я. – А ты мой любимый старенький дядька Хэмиш… - я похлопала Хэмиша по щеке. - …я тебя и так за мужчину не считаю. – и побежала вверх по ступенькам, на ходу стягивая перчатки из толстой вовкуньей кожи.