Отборная бабушка - стр. 2
Вскинула полные ужаса глаза на проходящую мимо парочку.
- Мне плохо! - хотела выкрикнуть я, но получился невнятный хрип. Меня поняли и без слов. Парень подскочил, укладывая меня головой на скамейку, девушка заглянула в мое запрокинутое лицо.
- Женщина, вам плохо? Скорую? - я прикрыла согласно глаза, сил говорить не было. Вся воля уходила на то, чтобы сделать очередной вдох.
Хоть я и была готова к смерти - в восемьдесят девять как-то уже свыкаешься с мыслью о бренности сущего - боль оказалась неприятной неожиданностью. Я-то надеялась уйти тихо и незаметно, во сне. А тут и голову сдавило, как щипцами, и дышать тяжело, на грудь будто уже могильную плиту положили. Внутри головы что-то горячо пульсировало, мешая думать связно.
По небу неспешно плыли облака, то прикрывая солнце, то снова разбегаясь. Перед глазами скакали мушки и точки, даже если я их закрывала. Время практически остановилось, разделившись на вдохи и выдохи.
Скорая приехала на удивление быстро. Может, просто рядом оказались.
Двое молодых людей в белых халатах оттеснили от меня помогавшую мне парочку. Один деловито проверил пульс, заглянул в глаза, проверяя зрачки. Другой стащил рукав пальто, споро натянул манжету измерителя давления.
- Сто тридцать на восемьдесят. Бабуль, да вы космонавт. - Хохотнул первый, глянув на показатели. - Как зовут?
Я попыталась представиться, но язык не слушался.
Фельдшер помрачнел, кивнул коллеге, который быстро сбегал за каталкой. Меня перегрузили с лавочки на раз-два - вес у меня птичий, сложно не справиться.
Противно заскрипели колёса каталки, характерно хлопнули закрывающиеся дверцы скорой. Завыла сирена.
- Женщина около девяноста, подозреваю инсульт. - скороговоркой отчитался медик по рации.
Все это я фиксировала, не особо уже понимая происходящее.
Последней осознанной мыслью, метавшейся в угасающем сознании, была:
- Только не паралич. Хочу уйти быстро...
2. Глава 1
Страшно чесался нос.
Я подняла непослушную, тяжелую со сна руку и с наслаждением почесалась, тут же мысленно ойкнув. На самом кончике носа, как оказалось, зрел здоровенный подкожный нарыв, и он радостно откликнулся дергающей, ноющей болью на неосторожное прикосновение.
«Не паралич. Уже хорошо» мелькнула мысль и пропала, смытая нахлынувшими воспоминаниями. Скамейка, приступ, скорая... я, наверное, в больнице. Надеюсь, телефон из сумочки не украли, и я смогу позвонить внучкам. Номера я их и так помню, но с аппаратом-то попроще будет.
Приоткрыв глаза, я поискала взглядом сумочку. Осмотрелась еще раз, уже более осознанно.
На палату комната походила мало. Ни тебе белых стен, ни больничной койки. Я возлежала - другого слова не подберёшь - на необъятном ложе, полном одеял и вышивки. Вверх от кровати уходили деревянные резные столбы, и откуда-то оттуда, с высоты, помахивали на сквозняке кисточки балдахина. Я полулежала, полусидела в скоплении шелка и пуховых подушек, укутанная несколькими слоями одежды и пледов по самые уши.