От Сунь-цзы до Стива Джобса: искусство стратегии - стр. 35
В 1914 г. в Европе утвердилось мнение, согласно которому нормальной считалась политика, состоявшая в том, чтобы посылать молодежь на бойню – желательно до последнего человека. Нам следует разобраться именно в этой «нормальности». Люди, принимавшие во время Великой войны политические и военные решения, действовали так, словно война и методы ее ведения были чем-то вполне обыденным и допустимым. Они не понимали, что наносят человечеству смертельную рану.
По завершении Первой мировой войны заговорили о самоубийстве Европы. Речь шла об экономическом и демографическом самоубийстве, что понятно, но не только. Раздавались голоса, что Европа совершила моральное самоубийство. Она согласилась принять видение стратегии по Клаузевицу, которое шло вразрез с тем, что начиная с XVIII в. здесь понемногу создавалось, – с обществом, основанным на расцвете и осуществлении представлений о гуманизме. Великая война не только не загасила тлеющие искры ненависти, она разожгла их в пожар Второй мировой войны. Эта война принесла бесчеловечным практикам два новых открытия: поставленный на промышленную основу узаконенный геноцид, с одной стороны, и беспощадные бомбардировки мирного населения, – с другой.
Но не только беспрецедентное число жертв заставляет нас думать, что подобный взгляд на мир ошибочен. Нас также сильно смущает способ, каким тогда принимались решения. Нам очевидно, что у власти оказались настоящие дикари.
И эти дикари – прямые потомки Клаузевица.
Продолжение политики
Но что же такого ужасного и варварского написал Клаузевиц – образованный прусский офицер, отличавшийся недюжинным умом и получивший прекрасное воспитание? Этот человек, знакомый со всеми достижениями культуры своего времени, просто пытался постичь суть событий, свидетелем которых он был. Клаузевиц жил в удивительную эпоху, открывавшую блестящие перспективы на будущее, и ему хотелось понять, в чем их логика и смысл. На это он и направил талант, которым наделила его природа. В чем же тут варварство?
Процитируем самое знаменитое из высказываний Клаузевица. Вот оно:
Война есть продолжение политики другими средствами.
Если верить Клаузевицу, государства действительно проводят такую политику – не больше, но и не меньше. Правда, он не видел – хотя это бросалось в глаза, – что концепция «последних крайностей» противоречит политике как таковой.
Политика – это искусство жить сообща, это спор о коллективном выборе пути. Это справедливо как для отдельных индивидуумов, так и для целых народов. Политика нужна для того, чтобы избавиться от войны всех против всех. В области международных отношений политика позволяет выйти из состояния перманентной войны. Следовательно, война – не составная часть политики, но свидетельство ее провала. Остается надеяться, что момент этого провала будет кратким.