От судьбы не убежишь - стр. 24
– Неужели не знаете, что такая дорогая модель телефона снабжена системой отслеживания? Поэтому умные люди такие телефоны не воруют.
– Мы не знали. Извините, – культурно и уважительно отвечают мальчики. Понимают же, что теперь сидеть придется. И все равно культурно отвечают.
– Незнание не освобождает от ответственности.
Полицейские отвели их в машину. Жалко стало мне парнишек. По глупости теперь сядут в тюрьму. Телефон мы вернули. Парнишкам урок жизненный преподали. А в тюрьме их разве перевоспитают? Нет, пожалуй, только хуже сделают. Злее и циничнее…
Мы с Никитой поехали домой. Никита довольный, что я не стала обострять ситуацию. А я была рада тому, что телефон так быстро нашелся. Осадок от того, что Никита устроил за мной слежку, остался. Но выяснять отношения я не стала. Ни к чему из-за пустяка ссорится…
Нателла Юрьевна Виноградова постарела. Самое интересное, что она не заметила приближения старости. Кажется, вчера она еще была молода и красива. Сводила мужчин с ума, кружила им головы. И вот теперь она стала никому не нужна. Никого не впечатляет ее божественная красота. Старость пришла нежданно…
К счастью, она не была бедной. Многочисленные мужчины оставляли ей свои деньги и квартиры. Поэтому старость у нее была обеспеченной. Но все равно возраст ощущался теперь особенно остро. Детей у нее не было. Кто стакан воды подаст? Кому все ее богатство достанется? Не было у нее ответа на этот вопрос. Зачем жила? Для кого?
Своими капиталами Нателла распоряжалась с умом. Хоть старость и пришла, но мозги у нее были на месте. Ни альцгеймер, ни маразм, ни их подружка деменция в гости к Нателле вместе со старостью не заявились. Квартиры она сдавала, а деньги положила на счета в солидные банки под хорошие проценты. Родственников она не имела: ни дальних, ни ближних. Круглой сиротой была. Мать и отец были неизвестны. Нашли девочку, завернутую в обычное одеяло, на скамейке возле автовокзала случайные прохожие. Малышка была красивая. Нянечкам она нравилась. Была тихой, доброй и ласковой. Без надобности не кричала. И дали ей красивое имя – Нателла, в честь заведующей дома ребенка. Заслужила она имя красотой и добрым сердцем. Отчеством послужило имя мужа директора детдома. Никаких записок при ребенке не было. Значит, сами родители не регистрировали свое чадо. И имя ему не удосужились дать. Так и жила она вечной сиротой. Одна одинешенька на всем белом свете.
И даже став взрослой, она чувствовала свое одиночество. Мужчин своих она не любила. Жалела, понимала, отвечала на их чувства, но не любила. Они ее боготворили. Отдавали ей все, что имели. Молодость, богатство, талант. И все это она спокойно у них брала. Как будто так и должно быть. Злые языки ее осуждали за бессердечность. А она просто училась выживать в детдоме. И теперь она выживала, как умела.