От славы к проклятиям. 1941–1953 гг. - стр. 48
Находясь в США, Керенский неоднократно выступал с рядом антисоветских лекций на темы: «Диктатура и демократия», «Мировое положение и Россия» и т. д. Во всех своих выступлениях Керенский призывал демократические страны к борьбе против «коммунистической России, фашистской Италии и нацистской Германии». Проще говоря, ставил СССР на одну доску с фашистами и нацистами[17]. Но это все еще присказка к тому, почему за Керенским стали всерьез присматривать с началом войны.
Примерно в середине июня 1941 г. по каналам разведки Сталину стало известно о том, что европейский отдел Госдепартамента США подготовил специальный меморандум «О позиции США в отношении СССР в случае начала войны между Советским Союзом и Германией». В духе «политики твердости» в меморандуме предлагалось действовать только после прямого обращения СССР за помощью, но ограничить ее лишь ослаблением экспортного контроля, который был введен еще во время советско-финляндской войны. Предлагалось также всемерно подчеркивать идеологические различия – в меморандуме говорилось на этот счет, что «тот факт, что СССР воюет с Германией, не означает, что он исповедует или сражается за те же принципы международных отношений, что и мы». Но самое главное заключалось в следующем. Меморандум рекомендовал:
а) поставить экономическую помощь на основе взаимной выгоды, что в переводе с американского политического языка означало на основу выгоды только для США;
б) не определяться с дальнейшими отношениями с СССР на тот случай, если «мы решим отказаться признать советское правительство в изгнании или прекратить признавать советского посла в Вашингтоне в качестве дипломатического представителя России, если Советский Союз будет разбит и советскому правительству придется покинуть страну»[18].
В переводе с американского политико-дипломатического языка на нормальный русский язык это означало следующее. В Вашингтоне вполне серьезно могут рассмотреть вопрос о возможности признания в качестве российского правительства в изгнании ту группку эмигрантов, во главе которой будет поставлен Керенский, а в качестве дипломатического представителя – бывшего посла Временного правительства Б. Бахметьева, который по-прежнему находился в США и не терял связи с влиятельными политическими кругами Америки!
Подобное положение дел никак не могло устроить Сталина. Даже чисто гипотетическая вероятность такого поворота событий была чревата крайне негативными последствиями для СССР, тем более когда грянула война. Тем более что в первые дни агрессии, по соображениям внутриамериканских политических маневров, Рузвельт сохранял молчание, а общая реакция Вашингтона была крайне сдержанной.