От Сайгона до Треугольника (сборник) - стр. 8

Принцип работы прибора – исключительно демократический. Циферблат висит на стене в прихожей. Всяк входящий работник выставляет на нем вручную индикатор своей прухи – от «зашибись» – на полдень, до бездны упадка на полшестого. А к окончанию рабочего дня, в зависимости от того, где находится коллективно упорядоченный индикатор, посылают гонца в магазин – ибо если на полшестого, то непременно надо выпить, и пруху поднять, а если на полдень, то тем более необходимо – дабы пруху не уронить.

Это я к чему? ДЛТ переименовали в ЦУМ, уж не знаю, в честь какого классового врага (Цюрупа, Урицкий, Маленков – с бодуна они там все с глузду зъихалы?), на месте Сайгона теперь отель Рэдиссон, но давайте поднимем бокалы на 12.00, ради общей прухи, когда солнце в зените, и чтобы никто не ушел обиженным. Хотя бы в этой книжке, пока еще в нашей силе открутить циферблат туда, где Леннон такой молодой, и очередь за кофе заменяет страничку в Фэйсбуке.

Поехали?

Спросили тут друзья, а что такое – Сайгон? Я даже растерялась, а потом поняла, что, действительно, не все знают. Сайгон – это то, чем был андеграунд, пока не скатился в попсу. Вот что делает человек, впервые попавший в Петербург? По-радищевски, по тряской железной дороге, в купе у проводницы, за анекдоты и выпить, с рублем (если повезет) в кармане?

Не смейтесь, я помню время, когда рубль был целым состоянием. С рублем, как довлатовский Буш с лебедем, везде станешь желанным гостем. И с этим рублем ты выходишь на Московский вокзал и впереди себя видишь Невский. И ты, конечно, по этому Невскому идешь. И минут через десять приходишь к Сайгону. Не спрашивайте как, туда все приходят рано или поздно, что еще делать воспитанному человеку на Невском, с утра, когда Публичная библиотека им. Салтыкова-Щедрина еще закрыта, а в ресторане у «Европейской», гад-швейцар? И вот, как Веничка Ерофеев на Курский вокзал, ты идешь к Сайгону. И там тебя ждут. Это парадокс, но там всех ждут. Миша Шелег, революционный бард, как-то написал: «Здесь варят кофе молотый, здесь не бывает холодно, ждет девочек, ждет мальчиков кафе для неудачников…» Кофе, кстати, здесь был едва ли не лучшим в городе. Двадцать восемь копеек – маленький двойной (это когда заварки вдвое, а воды на дюйм). Еще можно маленький четверной, но это уже пятьдесят четыре копейки. Сахар типа «дорожный», – до сих пор валяется где-то в подкладке плаща, сквозь дыру в кармане провалился, чуть-чуть растворился под дождем и окаменел.

Изначально это был кафетерий от ресторана «Москва», его еще «Подмосковьем» называли. А потом как-то сразу и навсегда стал Сайгоном, говорят, какой-то начитанный милиционер разворчался на курящих девушек: «Что вы тут делаете, безобразие, какой-то Сайгон устроили!» Тогда война была во Вьетнаме, и наши политкорректные советские газеты вовсю обсуждали эту тему. И правда, не Новочеркасск же обсуждать?