От ненависти - стр. 3
Слушая, как его тяжелые шаги затихают в коридоре, я склонилась к осколкам и начала потихоньку собирать их в ладонь. Слеза капнула на красивую плитку пола, но мне удалось подавить всхлип. Обидно. Несправедливо. Почему-то всегда особенно его отношение ранило до глубины… Даже когда тетка сокрушается, не так больно.
Просто я знала, какая слава водится за Амраном, за этим взрослым статным мужчиной: заслуженное прошлое – медаль за боевые отличия в горячей точке, и достойное настоящее – авторитетный начальник охраны в доме влиятельных людей. Справедливый, сдержанный на эмоции, человек, который голоса не повысит даже в самом гневе! От того досадное недоумение охватывало сердце, что ко мне у него было особое отношение…
Я видела это по глазам, улавливала в голосе, в малейших жестах. Амран мог парализовать меня одним взглядом, одним выражением лица показать, как не переносит мое присутствие!
И я боялась его…
На уровне инстинктов ощущала ненависть, которая холодом плескалась в темно-синих – океановых глазах мужчины. Именно поэтому всячески старалась избегать наших пересечений. Очень старалась не попадаться суровому начальнику охраны на глаза, но это все равно случалось… и каждый раз как испытание!
Я будто оказывалась рядом с высоковольтными проводами и неосознанно ожидала, что меня вот-вот ударит! И Амран бил. Не физический – морально, вот как сейчас… Не понравился кофе, зачем же разбивать чашку?
Потому что я. Потому что ненавидит.
– Что ты делаешь? Веник возьми, – недовольно велела тетка Аза, которая неожиданно возникла в дверях.
В общем-то, я и не собиралась все руками собирать, только большие осколки. Но ей не стала это говорить. Привыкла молчать – все равно проиграю, все равно не права буду. Еще и влетит сейчас за испорченную посуду, которую я не разбивала.
Однако вместо ожидаемого выговора, Аза неожиданно перехватила из моих рук веник с совком и мягко пихнула меня в сторону.
– Я сама. Иди – глажка ждет.
В замешательстве отступив, я помедлила, глядя на то, как она принялась энергично сметать мелкие осколки.
– Это не я разбила, – все-таки призналась.
– Знаю, – угрюмо отозвалась тетка. – Ты это… меня зови лучше, если сварить что надо будет. Поняла?
Опустив глаза в пол, я сглотнула комок обиды.
– Хорошо, – тихо ответила. А внутри такое чувство гадкое закралось, будто я согласилась с тем, что безрукая неумеха.
Стряхнув с фартука несуществующую грязь, я привычно отмела все унизительные мысли, и уже было направилась к дверям, но неожиданно услышала в спину:
– Потерпи, девочка. Недолго тебе быть здесь осталось.