От любви до ненависти - стр. 2
– Сударыняяя, – тянет голос из-за двери.
Узнаю графа.
Графиня просыпается, томно тянется. Видит меня. На милом личике довольная улыбка. Она приподнимается…
Я любуюсь ее грудью. Пусть ночь была банальна, но грудь у графини великолепна. Этого не отнять.
Снова слышится стук. Графиня подскакивает, натягивает до подбородка одеяло. Испуганно смотрит на меня. Я уже стою на подоконнике. Прикладываю палец к губам: «тсссс, меня здесь не было». Посылаю побледневшей графине воздушный поцелуй и…
…вздрагиваю. Дверь распахивается с громким треском, едва не срываясь с петель. В комнату врывается сын.
Проносится с невероятной скоростью через разделяющее нас пространство, тыкается мне с разбегу головой в живот, так что перед глазами на мгновение всплывают темные пятна. Не дав опомнится, хватает меня за руку и тащит в соседнюю комнату строить домик.
Домик мы строим ровно три минуты. Через три минуты появляется жена. Это глубоко неправильно ссорится при ребенке, но сил моих больше нет. Я высказываю жене, что мне надо работать. Она в ответ высказывает, что сегодня у нормальных людей выходной и можно было бы побыть немного с семьей.
Ага. Можно. Ага. У нормальных. Ага. Я ненормальный.
Возвращаюсь в комнату, закрываю дверь. Сажусь за компьютер.
Бегу глазами по тексту. Любуюсь сиськами графини. С чего вдруг меня понесло на сиськи? У нее по тексту они пятого размера не меньше. Нет, я конечно не любитель плоских барышень, но столько сисек для меня перебор. Впрочем, причем здесь я, если речь о герое?
Я уже на подоконнике. Посылаю графине воздушный поцелуй и прыгаю в окно. Приземляюсь на клумбу. Припадаю на колено, поднимаюсь. Колено ноет. Но главное – клумба помята. Теперь слухи пойдут совершенно точно. И граф все поймет, как только выглянет в окно. Ну, в крайнем случае, чуть позже, когда к нему прибежит его садовник.
Все-таки придется стреляться. Граф обиды не простит. А стреляю я на порядок лучше. И зачем мне все это? Графа придется пристрелить. Жалко графа. И графиню жалко. Одна ведь останется одна. А я не тот человек, что станет утешать вдову. Да и если в постели с ней в первый раз все было настолько скучно, то что мне с ней делать потом? Не грудью же любоваться в самом деле?
Плохо. И слухи опять же поползут. Скверно.
Прихрамывая я бегу по темной аллее графского сада. Сад тонет в туманной рассветной дымке. Серое небо робко розовеет. Выводит невероятно красивую трель соловей. Я не романтик, но соловей меня почему-то всегда завораживает. Это его удивительно тонкое дзыыыыынь!
Дзыыыынь! Дзыыыынь!
Чертов телефон. Что кроме меня подойти некому?