От Ленинграда до Берлина. Воспоминания артиллериста о войне и однополчанах. 1941–1945

Так произошло с трудами многих сторонников общерусского единства и малорусской идентичности, которые боролись против украинского национализма и сепаратизма и выступали за национальное, культурное и политическое единство Малой и Великой Руси как нераздельных частей Русского мира и России. В советское время их книги за свой общерусский взгляд не издавались и находились под запретом. Но спустя почти столетие вынужденного забвения труды и мысли этих людей вернулись к читателям и стали фактором общественного сознания.

Одно из старейших высших учебных заведений России (ныне – Украины) сельскохозяйственного профиля. Был основан в 1844 году как Главное училище садоводства, первоначально располагался в Одессе, в 1859 году был переведён в Умань. Название часто менялось. Современное название – Уманский национальный университет садоводства. Расположен в замечательном дендрологическом парке «Софиевка», который в 1796 году заложил генерал-аншеф русской службы, граф Станислав Щенсный (Феликс) Потоцкий для своей возлюбленной, а потом и жены – гречанки Софии Витт. Руководил строительством военный инженер Людвик Христиан Метцель. Открытие парка состоялось в мае 1800 года.

Московская ордена Ленина Сельскохозяйственная академия имени К.А. Тимирязева. Но чаще называлась «Тимирязевской», а сокращённо – ТСХА. Основана 3 декабря 1865 года как Петровская земледельческая и лесная академия. В настоящее время носит название Российский государственный аграрный университет – МСХА имени К.А. Тимирязева.

Любопытно, что к теме голода 1932–1933 годов и раздуваемым вокруг него политическим спекуляциям пришлось обратиться его внуку. См., например: Марчуков А.В. Операция «голодомор» // Родина. 2007. № 1. С. 60–67; Марчуков А.В. «Голодомор» в идеологической системе украинства // Вестник Юго-Западной Руси. 2008. № 2. С. 81–95 и др.

Пример находки такого рода бесценных источников: Марчуков А.В. Герои-покрышкинцы – о себе и своём командире. М.: Центрполиграф, 2014.

Заметим, что политдонесения – очень ёмкий и информативный вид источника, содержащий сведения и о боевой работе части или соединения, и об их внутренней жизни: настроениях личного состава, бытовых вопросах и т. д.

Поразительно, но эти документы донесли до нас даже такие подробности, как клички многих полковых коней. К сожалению, причина тому была печальной: штаб фиксировал убыль конского состава.

В те времена такая статистика считалась обязательной. Теперь – нет, так как нынче это считается «нетолерантным» и подрывающим устои общественного строя и концепции «россиянства». Однако нельзя отделаться от мысли, что замалчиванием объективной статистики власти и приближённые к ней «экспертные группы» либерального толка хотят скрыть какое-то вопиющее (очевидно) положение в сфере национальной политики и межэтнических отношений.

Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации. Ф. 334 ап. Оп. 2. Д. 11. Л. 127.

ЦАМО РФ. Ф. 334 ап. Оп. 2. Д. 2. Л. 51, 52, 61–61 об., 115–115 об.

ЦАМО РФ. Ф. 334 ап. Оп. 2. Д. 2. Л. 73–73 об.

Там же. Л. 27, 92–92 об.

В тексте упоминается много людей, а в некоторых разделах – особенно. Разумеется, предпочтительнее было бы поместить биографические справки о них в виде постраничных сносок. Но для того, чтобы облегчить восприятие (и текста, и самих этих справок), они приводятся отдельным блоком, помещённым в конце воспоминаний. В блоке указываются главы и разделы, в которых упоминается тот или иной человек.

В начале войны на вооружении полка состояли 76-мм дивизионные пушки образца 1936 г. Ф-22 (четыре батареи, 16 орудий), а также122-мм гаубицы образца 1938 г. М-30 (две батареи, 8 орудий). В конце войны полк перешёл на новые штаты и из двухдивизионного стал трёхдивизионным (девять батарей плюс штабная). Обновлялась и материальная часть.

Любопытно отметить, что в конце 1943–1944 годах на вооружении полка состояли и трофейные немецкие орудия: 150-мм гаубица (командир орудия старший сержант Рубцов Василий Иванович) и 105-мм гаубица (командир орудия старший сержант Немтинов Трофим Фёдорович). ЦАМО РФ. Ф. 33. Оп. 686044. Д. 3784. Л. 18, 19.

Как уже говорилось, в полковых документах сохранились клички некоторых лошадей. Наряду с типичными, такими как «Ласка», «Белка», «Малютка», «Рыжуха», «Игривый», «Беркут», «Цыган» и т. д., имелись и необычные. У некоторых вместо имён были номера (например, во 2-й батарее служили лошади № 21 и 62, а в 5-й – обозный конь № 191), но немало было и оригинальных. Так, в полку имелись кобылы «Колба», «Иллюзия» и «Неясная», кони «Зверобой», «Кортик», «Ляпис», «Издатель», «Ресторан». А самое необычное имя, возможно, носил конь «Еврик».

В документах военной поры применялось именно такое сокращение – «крап», «КрАП», тем самым подчёркивалось почётное наименование полка. Аналогичная ситуация имела место и с сокращённым наименованием дивизии и ряда других Краснознамённых частей. Точно так же называли свою часть её воины, и в том числе дед.

Первая цифра обозначает номер дивизиона, вторая – номер полка. То есть 1-й дивизион 334-го артполка. Аналогичные сокращения использовались и для обозначения частей других родов войск, например стрелковых частей. Там первая цифра обозначала номер батальона, а через дробь указывался полк.

Шалай Григорий Фёдорович. В полку служил ещё один человек с такой фамилией: Шалай Платон Демидович.

Новожилов (см. там же, где и прочие биографические справки) не был первым командиром 334-го ап (в должности с июля 1942 года). А встретил полк войну под командованием полковника Кривошеенко Г.Д. (см. Приложение).

Финляндия объявила о том, что находится с СССР в состоянии войны, 25 июня 1941 года, а 29 июня начала боевые действия.

Ранен был 4 июля. Вероятно, речь идёт об авиабомбах малого калибра.

Действия финской авиации по масштабам не шли в сравнение с аналогичными действиями авиации немецкой. Тем не менее, в оперативных документах 334-го ап и 142-й сд время от времени отмечались пролёты вражеских самолётов и их бомбоштурмовые удары по нашим позициям. Первый неприятельский самолёт был замечен над районом расположения 1-го дивизиона уже 23 июня 1941 года – то есть ещё до начала войны с Финляндией. Атаки финнов на Лахденпохья и Кирконпуоли 26 и 30 июля поддерживались авиацией. Вечером 8 июля восемь самолётов бомбили станцию Элисенвара. Не раз финны бомбили расположение наших частей во время эвакуации с острова Тоуна. «Активно действует бомбардировочная, истребительная и разведывательная авиация противника», – сообщалось в оперативной сводке штаба 142-й сд от 2 августа.

Потери от периодических вражеских налётов были несопоставимы с потерями, которые полк нёс, скажем, от артиллерийско-миномётного огня, хотя они тоже имелись. Например, 3 августа, когда неприятель бомбил тылы 334-го ап. Также от бомбёжки на острове Тоуна был ранен командир полка. А 6 ноября позиции 1-го дивизиона подверглись удару 20 самолётов. В результате были повреждены одна амбразура и одно орудие. Штаб полка также отмечал, что финские самолёты сбрасывали на наши позиции «разноцветные шарики» и «мундштуки», которые, при попытке их разобрать, взрывались.

Доставалось и противнику. Так, 28 июня в 14.30 нашими наблюдателями была зафиксирована посадка на лес юго-западнее станции Элисенвара горящего вражеского самолёта. А, скажем, на 30 июля 1941 года, по данным штаба 142-й сд, частями дивизии было уничтожено пять финских самолётов (три из которых – 30 июля). Из них по два сбили зенитчики 302-го отдельного зенитного и 588-го стрелкового полков и один – артиллеристы 260-го гаубичного артполка (причём из гаубицы). Как отмечалось в оперативной сводке штаба 142-й сд от 2 августа, «полевой гаубицей сбит 1 самолёт пр-ка, попавший под траекторию».

Отмечались успешные действия против неприятельских самолётов и позже. Так, в приказе № 015 от 03.09.42 г. указывалось, что 31 августа в 15.00 красноармеец роты противотанковых ружей «сбил немецкий самолёт с финскими опознавательными знаками типа «Ме-109», летевший на высоте 500–600 метров». Самолёт загорелся и упал на своей территории. К сожалению, фамилия солдата не называлась. Что касается самолёта, то если это был «мессершмитт», то немецкий (хотя его появление на северном «финском» участке фронта маловероятно). В финских ВВС «сто девятые» оказались весной 1943 года, так что тип самолёта с финскими опознавательными знаками (голубая свастика на белом круге) был, вероятно, другим. ЦАМО РФ. Ф. 334 ап. Оп. 1. Д. 6. Л. 2; Д. 9. Л. 90; Д. 10. Л. 10; Д. 17. Л. 27; Д. 21. Л. 138, 146; Ф. 142 сд. Оп. 1. Д. 1. Л. 3; Д. 14. Л. 35, 85, 87.

Отрывок впервые был опубликован в газете «Призыв» (г. Домодедово Московской области), № 56 (2027) от 8 мая 1982 г., а также в газете «Народна трибуна» (г. Балта Одесской области) 9 мая 1986 г.

«На страже Родины». № 161 (5843) от 8 июля 1941 г., вторник. С. 2. Заметку под названием «Уничтожили вражеский наблюдательный пункт» написал политрук 1-й батареи С. Кривоконь. В числе участников удачной вылазки он упомянул лейтенанта Пермякова, Бухарбаева, Глушкина, красноармейца Давиденко И.Ф., Балтяна, Фролова и Фёдорова.

Помимо настоящих окружений, в которых оказывались наши подразделения, имел место и «эффект окружения», возникавший из-за особенностей тактики противника. Как отмечал штаб 334-го крап, финны часто использовали временные огневые позиции, а также «кочующие» орудия и миномёты (среднего калибра). А пушки и миномёты малого калибра придавали разведгруппам, которые, пользуясь лесистой местностью, обходили наши позиции. Огонь и действия небольших групп противника с флангов и тыла и создавали видимость окружения (ЦАМО РФ. Ф. 334 ап. Оп. 1. Д. 11. Л. 14, 24, 25).

В этих боях (с 3 на 4 июля) отличился командир орудия 5-й батареи сержант Туров, прикрывший огнём отход своего дивизиона. А всего в первых боях (на 10 июля) полк потерял четыре 76-мм пушки: одну – 1-й дивизион и три – 2-й дивизион (ЦАМО РФ. Ф. 334 ап. Оп. 2. Д. 5. Л. 25, 31).

Внимательное наблюдение за местностью, в том числе за положением и «поведением» природных объектов, было и есть важнейшим залогом сохранения жизни и победы над врагом. В этой связи характерен ещё один эпизод – из боевой работы разведчика 4-й батареи красноармейца Нестеровича (середина июня 1943 года). Как следует из документов, во время наблюдения за передним краем противника с НП «он заметил, что происходит шевеление ёлок и травы, чего раньше он не наблюдал». Усилив наблюдение, он установил, «что это финны выкатывают противотанковое орудие», о чём немедленно доложил командиру батареи. 1-е орудие батареи (командир младший сержант Васильев) открыло по врагу огонь, снаряды накрыли цель, и финское орудие вместе с прислугой было уничтожено (ЦАМО РФ. Ф. 334 ап. Оп. 1. Д. 30. Л. 144 об.).

1-я и 3-я батареи прикрывали 701-й стрелковый полк, 2-я и 4-я – 450-й, 5-я и 6-я – 181-й стрелковый полк.

А 2-й дивизион вёл огонь по переднему краю и миномётной батарее противника, которую подавил.

Стилистика источника сохранена. То есть сводная батарея Кривоконя отходила последней. Упомянут 450-й мотострелковый полк.

К середине августа 168-я и 142-я стрелковые, 198-я моторизованная дивизии и ряд других частей оказались в окружении и были прижаты к берегу Ладожского озера. Ладожская военная флотилия и Северо-Западное речное пароходство получили задание организовать их эвакуацию. Эвакуация проводилась с 12 по 22 августа под ожесточённым артиллерийско-миномётным обстрелом и бомбёжкой противника. Корабли флотилии (канонерские лодки, тральщики и катера) вели ответный огонь.

168-я сд эвакуировалась из района Сортавала – Лахденпохья на остров Валаам, а оттуда под Ленинград. Основная эвакуация происходила из бухты Рауталахти. В ночь на 21 августа последние части дивизии были вывезены с острова Путсаари. Юго-западнее вывозились войска 142-й сд, 198-й мсд и подразделения из сводной группы частей НКВД. Эвакуация производилась на участках мыс Куркиниеми – остров Киль-пола. Основная часть – именно с острова (вероятно, именно он в документах того времени и воспоминаниях фигурирует как Тоуна (Пуусу)). Осуществляла эвакуацию группа кораблей и судов, куда входили 19 транспортов и буксиров и 14 барж. Командовал группой капитан 2-го ранга Г.П. Нествед. Войска перебрасывали южнее Кексгольма, в район севернее старой государственной границы (закрепиться удалось чуть южнее её). Потери (по открытым данным) составили шесть барж, одна из них была недавно обнаружена водолазами. 23 августа эвакуировались последние части прикрытия.

В 334-м ап за погрузку непосредственно отвечал помощник командира полка по материальному обеспечению старший лейтенант Щербаков Владимир Александрович (1897 г. р.). Он «проявил большую инициативу» и энергию, «настаивая грузить каждую вещь и не допуская разбазаривания имущества». По оценке штаба полка, потери людского и конского состава, вооружения и имущества при эвакуации (17–22 августа) носили ограниченный характер.

В ходе операции проявляли героизм военные и гражданские моряки и водники. Один пример. Транспорт «Чапаев» (капитан И.В. Дудников) на буксире выводил из бухты баржу с бойцами. Во время маневрирования буксирный трос намотался на гребной винт. Транспорт и баржа потеряли ход. Очистить винт вызвался матрос А. Богданов. Несколько раз под огнём противника он нырял под корму. Винт был освобождён, и корабль получил ход. За этот подвиг Богданов был награждён орденом Красного Знамени.

Операция была выполнена на высоком уровне. Всего было эвакуировано около 23 тысяч человек, 140 орудий, большое количество конского состава, много вооружения и техники, а также иного имущества (цифры, присутствующие в открытой печати, несколько различаются). Дивизии сохранили свою боеспособность (Русаков З.Г. Нашим морем была Ладога. Моряки Ладожской военной флотилии в битве за Ленинград. Л., 1989; ЦАМО РФ. Ф. 334 ап. Оп. 2. Д. 2. Л. 86–86 об.).

Песня «Давай закурим», слова И. Френкеля, музыка М. Табачникова.

Уже в сентябре – октябре ситуация с кормами (овёс, сено) стала тяжёлой. Кормить лошадей приходилось мхом, ветвями. Полковые документы конца 1941 – начала 1942 года, особенно за ноябрь – декабрь 1941 года, полны сообщений о гибели («от продолжительного истощения») и забое лошадей. Так, с 1 по 11 ноября в 1-й и 2-й батареях пало 10 лошадей; только 20 ноября «на бойню было сдано 8 худоконных лошадей». Выбраковыванием лошадей занимались комиссии, составлявшие соответствующий акт. Сведения о состоянии здоровья лошади записывались на специальных бирках, которые вплетались в хвосты и гривы.

Отчёты о боевых действиях 334-го ап наглядно демонстрируют убыль конского состава. Так, на 3 ноября 1941 года из полагающихся полку по штату (04/602) 703 лошадей всех сортностей (артиллерийских, обозных, верховых) имелось 477 (особенно мало оставалось артиллерийских). То есть не хватало 226. На 28 ноября некомплект составлял уже 365 лошадей (из них 214 артиллерийских), к концу декабря – 547, а к концу января 1942 года – уже 574. Согласно «оперативным сводкам» штаба полка, лошадь по кличке «Злой» заболела коликами 27 октября. Эта и предыдущая сноска: ЦАМО РФ. Ф. 334 ап. Оп. 1. Д. 5. Л. 21, 86, 235; Д. 6. Л. 199, 206, 259, 260, 281, 285; Д. 9. Л. 281; Д. 8. Л. 135; Д. 20. Л. 118; Оп. 2. Д. 3. Л. 131 и др.; Ф. 142 сд. Оп. 1. Д. 25. Л. 182.

Так, за отчётный период артиллерия дивизии выпустила по противнику 977 снарядов всех калибров (из них 249 – 45-мм, 442 – 76-мм, 252 – 122-мм и 34 120-мм миномётные мины). Тем самым, без учёта 82– и 50-миллиметровых миномётов, плотность огня составила 30,6 снарядов и мин на 1 километр, и огонь вёлся «только по хорошо наблюдаемым целям и живой силе пр[отивни]ка». А финны за тот же период, по нашим наблюдениям, выпустили 1517 снарядов и 618 мин (в сумме 2338 – так в источнике), то есть 72 на 1 километр. В то же время отмечалось, что 334-й ап по сравнению с предыдущим периодом «повысил свою огневую деятельность» (ЦАМО РФ. Ф. 142 сд. Оп. 1. Д. 25. Л. 77).

В тот же день, когда обморозился Иван Севастьянович Боровских, от истощения умер красноармеец 3-й батареи Платонов Василий Константинович (посмертно был награждён медалью «За оборону Ленинграда»).

Подобные случаи неоднократно фиксировались в документах полка. Скажем, в оперативной сводке за 14 декабря 1941 года зафиксировано: в 21.00 «финское радио вело радиоагитацию на русском языке». А 11-го финны вещали в 3.30 и в 7.20. Действовать вражеские агитаторы предпочитали в тёмное время – и не только для собственной маскировки. Днём люди были при деле: несение боевой службы отвлекало от других мыслей. А вот холодной зимней ночью голод чувствовался сильнее.

Радиоагитация велась не только в страшные дни блокады, но и позднее. Так, в политдонесении от 8 июня 1943 г. сообщалось, что противник «ежедневно проводит радиопередачу, но ружейно-пулемётным, миномётным огнём пехоты передача заглушалась». Враг продолжал вести психологическую войну. «5–6 июня финское радио передало [о том], что командир полка подполковник Новожилов награждён орденом Отечественной войны 1-й степени, и о работе подполковника Муравьёва (его заместителя. – А. М.). В связи с этим нами приняты следующие мероприятия, ещё раз проверен личный состав, находящийся на ПНП и НП, пересмотрена расстановка партийных и комсомольских сил, дано командирам подразделений указание о повышении бдительности», – указывал заместитель командира полка по политчасти майор Зверев.

А через несколько дней финнов удалось наказать. В политдонесении от 12 июня 1943 года говорилось следующее: «Финское радио производило агитацию. 1-й дивизион вёл огонь на заглушение передач, в результате удачного попадания финская радиоточка была выведена из строя». В тот же день наши подавили вражеское противотанковое орудие с пятью человеками прислуги, находившееся на прямой наводке. Тем не менее спустя несколько дней радиопередачи (и борьба с ними) продолжились (ЦАМО РФ. Ф. 334 крап. Оп. 1. Д. 6. Л. 235; Д. 30. Л. 141, 143, 148).

Подробнее о Емцеве и его судьбе см. раздел «Биографические справки».

Страшная блокада… К сожалению, подобные случаи имели место. Например, 5 декабря 1941 года трое красноармейцев 6-й роты 946-го стрелкового полка перешли линию фронта. Командование 334-го крап, который поддерживал огнём этот полк, связывало со случившимся точный огонь финской артиллерии по нашему доту. В дот попаданий не было, а вот в землянку – было. «Очевидно, данные о расположении точек были получены от перебежчиков (изменников)», так как это «совпало» с их переходом, отмечалось в документах.

Финны не открывали огня по сдающимся в плен. Для того чтобы пресечь возможные случаи перехода к противнику и заставить финнов стрелять по всем, кто будет двигаться в их сторону, сотрудниками ОО НКВД 142-й сд и 23-й армии была разработана операция. 6 декабря четверо бойцов под видом перебежчиков приблизились к вражеской траншее боевого охранения и забросали находившихся там финнов (часть из которых вышла навстречу «сдающимся») гранатами. Одновременно огонь по врагу открыли группы прикрытия. Все наши остались живы, операция была признана успешной. Подробнее см. Приложение.

Карточки кандидатов в члены партии. Кандидатский статус предшествовал действительному членству в ВКП(б) и устанавливался, с одной стороны, для ознакомления кандидата с Программой и Уставом партии, а с другой – для проверки партийной организацией его личных качеств. Устав ВКП(б) 1934 года определял кандидатский стаж в 1–2 года.

И кто знает, может быть, такая переписка поддерживала дух и силы не только у воинов, но и у остававшихся в тылу, в том числе у блокадников, таких как Наташа, позволяя им выжить?

Данная глава является выдержкой из раздела воспоминаний, озаглавленного «Художник и наука».

Кроме рисунков Алексей Леонов вместе с художником Андреем Константиновичем Соколовым также создал три серии почтовых марок на космическую тематику (две серии по три и пять марок – в 1967 году и одна серия из шести марок – в 1972 году).

Произошло это уже на новом месте службы деда, после его отбытия из 334-го ап. Надо заметить, что советское командование и политическое руководство страны понимало, что война рано или поздно кончится, а генофонд нации и её культурный уровень надо сохранить. И потому со вниманием относилось к людям одарённым (в том числе наделённым художественным даром), по мере возможности стараясь их сберечь или хотя бы дать возможность реализоваться их способностям и направить их на дело Победы.

Скажем, к 26-й годовщине Красной армии в Москве должна была пройти выставка картин красноармейцев-художников, посвящённая войне. В связи с этим в декабре 1943 года штаб 23-й армии (получивший соответствующее указание от вышестоящего начальства) обязывал командование входящих в её состав частей и соединений выявить «имеющихся военнослужащих-художников», взять «их на особый учёт» и организовать их подготовку к выставке. Картины предписывалось представлять не позднее 25 января 1944 года. Останься дед в полку, он, несомненно, принял бы участие в этой выставке (ЦАМО РФ. Ф. 334 ап. Оп. 1. Д. 23. Л. 249).

Маркиянов Фёдор Андреевич. В полку был ещё один разведчик с похожей фамилией – Мартьянов Сергей Степанович.