От Аляски до Эквадора - стр. 19
В кузове трясло меньше, чем в санях, и мы имели возможность полюбоваться северными пейзажами. Время от времени переводя взор на проём дороги, высматривали знаменитый мыс: именно у его подножия обосновался посёлок Уэйлс. Несколько раз ошибочно принимали за него выныривавшие отроги. Наконец показался седоватый горб, упёршийся в бескрайнее ледовое поле Берингова пролива. Первым разглядел его Андрей. Пересиливая грохот гусениц, он прокричал: «Мыс! Ура, ура, мыс!» Лёха, глянув на GPS, кивнул: точно!
Самый западный населённый пункт Северной и Южной Америки встретил нас лаем собак и улыбками розовощёкой ребятни. В их карих глазах сквозило жадное любопытство. Удивило количество детей на дороге. Потом сообразили – детвора шла из школы.
Посёлок представлял собой одну улицу с тремя десятками одноэтажных строений, в которых проживает 156 эскимосов. Дома на метровых сваях. Стены, обращённые к Берингову проливу, заложены до крыши снежными блоками. Тут нет иных укрытий от стихий, кроме длинных и низких домов. Условия для жизни из-за сложной погодной обстановки здесь очень тяжёлые, но ни у кого и мысли нет покинуть этот голый, скалистый, открытый всем ветрам мыс. Живут эскимосы охотой на моржей, белых медведей, рыбалкой. В межсезонье ловят сетками, привязанными к концам длинных шестов, морских птиц прямо на лету. Алкоголь запрещён: эскимосы быстро привыкают к нему.
Вдоль улицы опоры ЛЭП – электричеством обеспечивает собственная дизельная электростанция. Туалетов нет – оправляются в плотные полиэтиленовые мешки, которые выносят к дороге, на мороз. Потом их собирают и увозят на вездеходе подальше от посёлка.
Из дома напротив вышли две женщины. Шагают, слегка раскачиваясь и весело чему-то смеясь. На ногах белые меховые унты, из-под отороченного капюшона выбиваются длинные, цвета воронова крыла волосы. Увидев нас, они замолкли и прошли, настороженно поглядывая. Эта перемена красноречивей слов свидетельствовала о том, что мало они видели от белых поступков, вызывающих уважение и доверие.
Когда мы прощались с водителем, к нам подбежал молодой эскимос и, повторяя одну и ту же фразу, стал тыкать в сторону единственного двухэтажного здания. Оказывается, хозяин этого внушительного строения американец Дэн (он здесь единственный белый – все остальные эскимосы, правда, утратившие язык предков) выкупил этот полуостров и теперь собирает с каждого приезжего дань – 100 долларов. Развивая свой экзотический бизнес-проект, землевладелец построил гостиницу и сдаёт одно койко-место за 100 долларов за ночь. Наше появление сулило Дэну хорошие барыши, но Костя, чтобы не платить, приказал разбить лагерь прямо на льду Берингова пролива, между заваленных снегом торосов. До захода солнца оставалось ещё часа два. Мы не удержались – полезли на самую высокую точку мыса Принца Уэльского: гранитного горба, являющегося частью доледникового сухопутного перешейка, соединяющего Аляску с Чукоткой, Северную Америку с Азией.