От Аляски до Эквадора - стр. 13
Обогнув отрог с юга, останавливаемся на ночёвку у входа в ущелье, по дну которого подо льдом течёт речка Скветна. Засыпанные снегом «саночники» (я в их числе) счастливы: наконец-то можно перевести дух, восстановить утраченный от рёва двигателя слух, от выхлопных газов – обоняние, но главное – дать отдых измученным постоянным напряжением мышцам и разболтавшимся позвонкам. У водителей другая проблема – никак не могут унять мелкую дрожь в руках.
– Ты что, Илья, кур воровал? – смеётся Лёха, выдавая ему гречку и масло.
– У тебя, похоже, все мозги в санях выбило! Какие куры? – ворчит не понявший шутки Илья.
– Руки трясутся, точно кур воровал, – настаивает Лёха.
– Хватит прикалываться! Кашу давай! – сердится голодный Костя.
«Стол» накрыли под открытым небом. Остывший воздух пощипывал нос. Чёрная бездна мерцала жемчужными зёрнышками звёзд. Ковш Большой Медведицы, опершись дном на вершину горы, подливал чернил в и без того непроглядную тьму. Но лишь только из-за тучки, прижатой к горизонту, выплыл двурогий месяц, всё вокруг преобразилось, ожило.
Моё дежурство. Встал в 6 часов. Чтобы не проспать, ближе к утру каждые 15 минут включал в спальнике фонарик – смотрел время. Надевая куртку, коснулся туго натянутого капронового потолка. Меня тут же окатил поток жгучих кристалликов – от дыхания палатка изнутри покрылась толстым слоем инея. С трудом затолкав ноги в промёрзшие трёхслойные сапоги, вылез на мороз.
После вчерашней тренировки горелку раскочегарил быстро, и к семи часам в затишке между санями аппетитно задымилась овсяная каша. Следом поспело какао. Мёрзлый хлеб отогревал на крышках котелков.
Завтракая, то и дело потираем нос и щёки – сдобренный ветром мороз чувствительно кусается. Упаковав палатки, спальники, кухню, выезжаем ровно в восемь. Наши трудяги снегоходы ведут себя изумительно: заводятся с пол-оборота и тянут как взбесившиеся жеребцы. Это вселяет уверенность, что до Уэйлса доберёмся. Главное, чтобы бензина хватало до посёлков, где можно пополнить запасы топлива. Их, к сожалению, немного: Николай, Офир, Руби, Галина (последние два на Юконе) и Ном на берегу Тихого океана.
Тело после вчерашней тряски болит так, будто меня всю ночь пинали кирзовыми сапогами, но после новых порций «массажа» боль ослабла. Едущий впереди Костя, хоть и старался перед ухабами сбавлять скорость, гнал на пределе, умудряясь при этом не переходить грань, за которой может последовать кульбит и прочие неприятности.
На одном из затяжных тягунов от снегохода Ильи повалил пар – закипел тосол. Сняв крышку, увидели, что пружина термостата перекошена. Пока ремонтировали, мимо проехали два американца. Каждый, притормаживая возле нас, спрашивал, не нужна ли помощь. Традиционная для Севера готовность помочь! В таких безлюдных и суровых краях без неё не выжить.