Остров вчерашнего дня - стр. 18
Конечно, она могла просто так удалиться, прихватив и паспорт, и приглашение, и билет, и даже любовные послания, но ей было жаль Веру Клейторн, место которой она намеревалась занять.
Пусть она и была преступницей и даже убийцей ребенка, но она же совершила это из-за любви. Впрочем, это ее не оправдывало.
Но и оставить Веру свисать с потолка, хотя поступить именно так и было бы наиболее разумно, Нина не могла.
Просто не могла.
Поэтому она намеревалась снять ее с крюка и уложить хотя бы на кровать. И накрыть одеялом, ведь Вера была в исподнем, а если ее обнаружат в петле, то комната, заполненная любопытными мужчинами, превратится в посмертное судилище.
Вернее, выставку смерти, экспонатом которого будет Вера.
Однако разрезать веревку даже большими ножницами оказалось проблематично, и Нина, понимая, что придется оставить все как есть, вздохнула. Похоже, надо было просто уносить ноги.
Едва она так подумала, как дверь номера, убийцей только прикрытая, вдруг внезапно распахнулась, и Нина увидела молодую румяную полноватую девицу в форме горничной, которая держала в руках стопку полотенец и наволочек.
– Ой, мисс, извините, я думала, что вы на завтраке, вы ведь всегда в это время обычно… – начала она, глядя с порога на смятую кровать.
А потом, переведя взор чуть в сторону, увидела неприглядную картину: Веру Клейторн с распухшим лиловым лицом и вывалившимся языком, в одном исподнем, свисающую с потолка, и Нину, балансирующую рядом с ней на стуле, с большими ножницами в руке.
Горничная дико завопила, да так, что уши у Нины сразу заложило. Крик был такой, что мертвого разбудишь – однако Вера продолжала свисать с потолка не шевелясь.
Понимая, что ситуация дурацкая, к тому же очень опасная, Нина, спрыгнув со стула, приблизилась к горничной, желая ее успокоить.
– Вы не так все поняли, я подруга мисс Клейторн, я пришла к ней и обнаружила ее, поэтому решила снять…
Горничная, на мгновение замолчав, уставилась на нее, и Нина ободряюще ей улыбнулась.
А затем взгляд горничной переместился на большие ножницы, которые Нина держала в руке, и девушка, бросив чистые полотенца и наволочки на пол, снова заверещала, причем сильнее, чем в первый раз, что с точки зрения законов физики было практически невозможно, и, повернувшись, метнулась прочь.
Понимая, что встречаться с полицией в ее планы ну никак не входит, Нина, быстро схватив одну из чистых наволочек, засунула туда все, чем успела поживиться в номере покойной Веры Клейторн, а затем вышла в коридор.
Двери соседних номеров открылись, показались пузатый господин в подтяжках и с пеной в пол-лица, пожилая сгорбленная дама в больших очках, анемичная дама в лимонно-желтом пеньюаре с янтарным мундштуком, в котором сизыми кольцами дымилась длинная сигарета, и молодой темнокожий мужчина – тот выглянул из-за плеча женщины с мундштуком.