Остров Свободы - стр. 59
– Мне сказали, что ты – Цеханович? – С вопросительной интонацией произнёс высокого роста, ладно скроенный молодой парень.
– Да…, я.., – настороженно протянул, одновременно гадая про себя – Чего ему нужно?
– Мне в Одессе начальник пересыльного пункта твои ящики дал. Говорит, они опоздали…
– Ёлки-палки…, – обрадовался я, – а я уж даже и забыл о них думать. Вроде бы с ним договорился, а сомнения всё равно были. У него своих проблем мол хватает, а тут… Ну, майор…, ну молодчина…. Ты то сам куда идёшь? Да, кстати, меня Борис зовут, а тебя?
– Константин, тоже старший лейтенант. Сказали, что в какую-то «четвёрку». – Старший лейтенант протянул руку и мы обменялись рукопожатиями.
– Так это рядом с нами, соседями будем, ну а за багаж с меня причитается.
Константин показал ящики и через час я их выгрузил, но уже не к Васе Беспалько, а в одну из моих комнат в касе, уезжающего завтра Цикровича. На завтра я и запланировал переезд уже сюда.
А сначала надо было поучаствовать в ещё одной офицерской традиции. Отъезжающий вечером накрывает стол и все гуляют всю ночь, пока в четыре часа утра не подъедет машина за багажом. Загружают и дальше гуляют, в восемь сосредотачиваются на плацу, где это дело догуливают, а самые стойкие едут на корабль и пока идёт погрузка багажа, оформление отплытия, происходит последний судорожный рывок в прощании, – где – ПЬЮТ ВСЕ…. До самого отхода барки. Но это ещё не конец. Как только корабль отваливает от причала. Весь этот оставшийся пьяный шалман, мигом перемещается на набережную в самое узкое место входа в порт. Там через пролив, до возвышающейся на противоположном берегу крепости Моро, метров пятьсот-семьсот и барка проходит от набережной в метрах семидесяти-ста. И когда она проходит, все отъезжающие сосредотачиваются на левом борту и одновременный рёв в несколько сотен глоток накрывает все звуки городской жизни в радиусе пятьсот метров. А пока борт корабля медленно и величественно проходит мимо провожающих – ВСЕ ОПЯТЬ ПЬЮТ…. Ну, что поделаешь – такие мы РУССКИЕ….
Глава третья
Всё! Заменщик уехал и как таковой период вхождение в должность закончился. Я выпросил у Захарова день и к долгожданному облегчению четы Беспалько, полностью переехал в касу Цикровича. К вечеру, уже к своему облегчению и радости, чему способствовал и найденный багаж, мы уже полностью обосновались на новом месте. Было бы ещё в запасе часа три светлого времени, может быть и успел установить и кондиционер.
В касе помимо нас проживала семья старшего лейтенанта Руднова с нашего учебного центра. Он, жена и их сын пяти лет. Они занимали одну комнату, а мы расположились в двух. Сын в отдельной и мы с женой тоже отдельно. Сам Олег Руднов нам понравился. Спокойный, адекватный, дружелюбный, но вот его жена…. Ничего мы бы и не смогли плохого сказать про неё. Но.., в отличие от открытого Олега, она была закрытым человеком. Невысокого роста, шустрая, молчаливая и вечно недовольная всем. Недовольная внутри себя, испускающая волны неприятия нас как своих вынужденных соседей. Своё неудовольствие она выплёскивала на безответного мужа и вечно сопливого сына. Причём выплёскивала своеобразно, напоминая всегда сюжет одного мультфильма. Там тоже изображается супружеская чета, где муж-бревно, а жена-циркулярная пила. И вот она мужа-бревно постоянно дома пилит – Уооо-уууу-оооооОООО…, а как только тот выходит из дома на улицу так из инфантильного мужа превращался в бравого и нормального мужика, а возвращается домой после работы и по новой включается пила. Вот тут было одно к одному. Даже когда они ложились в постель, из-за стены было слышно неразборчивое пиленье Олега. А так мы не лезли к ним, они к нам.