Остров Свободы - стр. 12
После того как были экипированы офицеры и прапорщики, на склад повели переодевать солдат. Разница здесь была только в одном. Одежда и обувь в основном были ГДРовского и Румынского производства, но тоже отличного качества. И головными уборами у них были одинаковые фуражки.
Оставшиеся дни пролетели в суматохе и мелочной суете. Теперь у каждого были в подчинение солдаты, которых необходимо было чем-то занять и они целыми днями скребли и чистили территорию учебного центра училища. Но вот наступил день, когда мы должны были предстать перед московской комиссией, которая должна была определить нашу степень готовности к перемещению на Кубу.
Все мы были выстроены по подразделениям на небольшом плацу учебного центра перед трибуной, где столпились члены комиссии. Подполковник Шкуматов в гражданской форме, приложив ладонь к тирольской шляпе, с воткнутым в неё пером, строевым шагом направился к председателю комиссии и доложил о готовности к строевому смотру. Отдельной шеренгой выстроились офицеры и прапорщики. Нас проверял председатель комиссии, а солдат сержантов остальные проверяющие. Смотр занял немного времени, все были в новенькой гражданке, все были готовы к службе на Кубе. Отвечали чётко и односложно, понимая, что один неточный ответ или идиотский вопрос, неуместная и несвоевременная претензия проверяющему и «эта тумбочка» уже никуда не поедет. Даже замполит, поняв опасность тут и остаться из-за своего дурацкого колониального убора, поддался уговорам и на смотре стоял в шляпе, выпрошенной у начальника склада на два часа. Больных, хромых и увечных в строю тоже не оказалось. Нам рассказывали, что весной при отправке очередной партии на Кубу, произошёл неприятный казус. Капитан, убывающий на Кубу, отпросился у командования с учебного центра и поехал по своим делам в Одессу. Что там и как произошло, но при посадке в автобус он оступился и сломал какие-то сложные и тонкие косточки в ступне правой ноги. Идти самостоятельно он не мог, вызвали скорую помощь и отвезли в ближайший травмпункт. Понимая, что командировка на Кубу накрылась «медным тазом», он обратился к какому-то там врачу, заплатил хорошие деньги. И тот ему быстро там сложил косточки, наложил тончайший гипс, заколол новейшим, импортным обезболиванием и это же обезболивание продал ему на путь следования. Вечером капитан, как ни в чём ни бывало, явился своим ходом на учебный центр, на следующий день отстоял на смотре, даже промаршировал торжественным маршем мимо трибуны. Всё ничего, но все обратили внимание на крупный пот, постоянно выступавший на его лице. Он улыбался и отмахивался от вопросов, ссылаясь на жару, а на самом деле ему было очень и очень больно. На следующий день, погрузка на корабль, а когда они оказались через три дня посередине Средиземного моря и вероятность снятия с корабля снизилась практически до нуля – вот тут он и открылся…. Вот он я, а вот моя нога. Лечите… На Кубе он ещё два месяца провалялся с ногой, а все, причастные к подготовке эшелона, получили хороший нагоняй.