Остров сокровищ - стр. 21

Белая земля под ногами, темные стволы деревьев, россыпь холодных звезд наверху. Справа – я знаю – лежит море, но его не видно и не слышно. Впереди мелькнул огонек.

Сердце тревожно постукивало. Как мать пережила мое исчезновение? И Лайна? Что, если она вообразила, будто из-за нашей ссоры я ударился в бега? Или, того хуже, утопился в трясине? Надеюсь, обе они живы-здоровы. Как-никак, о Лайне заботятся родители, а у матери есть доктор Ливси. Доктор влюблен в нее, но он – всего лишь добрый друг и не претендует на большее.

– Вуау, – простонал кургуар и повалился наземь, вытянул вбок израненные лапы.

– Вставай. – Наклонившись, я потрепал его уши. – Дом уже виден. С полмили осталось.

Дракон горько вздохнул и закрыл глаза. Мол, пока не отдохну, с места не стронусь.

– Дело твое. – Я побрел один.

Хрустели покрытые инеем листья, позванивали зеркала. С неба донесся хриплый рык – кричали перелетные скворухи.

Я вышел на открытое место. Слева черной стеной поднимались деревья, справа над морем выгнулось звездное небо, и вода поблескивала, отражая его свет. Гостиница белела впереди – маленькая, какая-то беззащитная, с одним только фонарем над входом. Мне стало не по себе. Позабыв про усталость, я прибавил шагу.

Желтый свет стекал по ступеням лестницы; на прозрачных створках двери появилось мое отражение – в холле было темно. Дверь долго размышляла, прежде чем открыться, и словно в сомнении наконец отворилась.

Я переступил порог. Над стойкой администратора загорелось зеленое облачко светильника, а холл показался непривычно пустым и убогим. Картинки на стенах были выключены, слепо глядели серые экраны. На стойке, за которой обычно сидела веселая толстушка Шейла, стоял букетик черных фиалок, а рядом висело нечто длинное, отливающее золотом, одним концом закрепленное на подвешенной к потолку рейке. Я тупо глядел на непонятную штуку. Легкое полотно, состоящее из отдельных волокон, завитых в колечки… Да это же материны волосы, состриженные и повешенные при входе в дом – знак полного, бесконечного траура. Доктор Ливси едва уговорил ее не стричь волосы, когда погиб отец. А теперь, значит, не убедил.

С какой стати мать меня похоронила? Я двинулся из холла в левое крыло, к ее спальне.

Коридор освещали багрово-красные светильники, имитирующие горсти раскаленных углей. В этом красноватом сумраке беззвучно отворилась дверь, и из комнаты матери вышел доктор Ливси. Застыл на месте.

Я был потрясен. В доме траур, а они… Да я рехнулся! Дэвид Ливси – врач; видно, матери совсем худо, раз он дежурит возле нее ночью.