Остров сирен - стр. 24

Нет, про это вспоминать нельзя. Сойдешь с ума. Она сразу себе это запретила, когда врач с виноватым видом выдал ей, третьекурснице, на руки заключение. Листочек с каракулями вообще-то не страшного диагноза поставил крест на всей ее так прекрасно распланированной жизни.

После этого Эля почти месяц провалялась в полной отключке. Даже не помнит, ела ли что-нибудь.

Из отключки ее вывела бабка. Вернее, ее уход. Весь день дверь в бабкину комнату оставалась закрытой, и Эля в полусне – она пила горстями все успокоительные, которые можно было найти в аптеке, – заметила это не сразу. Только вечером осознала, что какого-то звука в квартире не хватает: громкого шарканья бабкиных тапок.

Постучала, толкнула дверь: бабка лежала на кровати, сухонькая, маленькая, с уже восковым заострившемся лицом и смотрела не в потолок, а в небо.

Брат отца приехал сразу же. Первое, что сказал:

– Выметайся. Чтобы завтра тебя здесь не было. Квартира теперь моя, поняла, сучка? И не вздумай пытаться ее делить. Ты здесь никто!

Эля и правда была никто – в графе «отец» благодаря усилиям вот этой самой бабы Зины у нее стоял прочерк. Да она и не стала бы биться за бабкину квартиру.

Но и выметаться ей было некуда. Совсем.

Жизнь была разрушена до основания. Деньги, которые еще оставались, быстро растаяли. Попытки бывшей студентки быстро найти работу в Москве, чтобы снять жилье, не удались. Подруг у нее не было.

И сил бороться не было. Она чувствовала себя деревом, в которое попала молния: снаружи вроде все в порядке, лишь верхушка опалена. А внутри все выжжено.

Мать сейчас жила одна. Болела. Так и вышло, что старая развалюха в поселке под Питером осталась единственной точкой на карте, куда она может прибыть.

…До посадки на рейс оставалось каких-нибудь 10 минут, и Эля решила забежать в туалет. Заскочила, заперлась в кабинке. И вдруг услышала мужские голоса.

Она в своем анабиозе перепутала двери. Выйти было неудобно. Мужики все заходили и заходили. И ждать времени нет – так и самолет улетит. Эля решилась, рванула сумку с крючка – сумка шлепнулась на пол, раскрылась, и из нее под дверку кабинки выкатилось яблоко, которое она взяла в дорогу.

Когда Эля, проклиная все на свете, вышла из кабинки, яблоко уже держал какой-то мужик.

Они уставились друг на друга.

– Где только Евы нас не подстерегают! – хохотнул мужик с яблоком и выдал свою коронную фишку:

– Будем знакомы. Абрамович!

Эля опрометью выскочила из мужского туалета. Поплутав по аэропорту, добралась до посадочного выхода. Перед ней в очереди стоял Яков.

– Яблоко свое возьмите! – сказал он, роясь в сумке. И, заметив ее удивление, добавил: