Остров Робинзонов - стр. 9
– Жаннета, мы пересекли экватор 12 сентября, а 19-го покинули «Сен-Жак», три дня назад. Буря шла с юга, и мы должны были находиться на высоте Бахии. Значит, тут нет никаких сомнений. И этот морской прилив – один из самых сильных, прилив экваториальный. Нас, должно быть, отбросило к северу; пункт, на котором мы теперь находимся, должен лежать под самым экватором – на американском берегу.
Жанна покачала головой.
– Тут нет ничего особенно успокоительного, потому что в этом случае мы попали на берег Бразилии или Гвианы.
– На все Божья воля! – смело возразил молодой человек. – Бог нам поможет. Как только море выпустит нас из временного заточения, мы приступим к исследованию наших владений, а до тех пор давай посмотрим, что спрятано во втором ящике.
Мальчик открыл его тем же способом, как и первый, причем нож послужил ему рычагом, чтобы поднять крышку. Увы, на этот раз находка отчасти обманула их ожидания! В ящике оказалось только дамское белье для перемены: кисейный пеньюар с красными крапинками, обшитый кружевом, несколько ночных кофточек, три рубашки, двойной фланелевый пояс, две дюжины носовых платков и шесть тонких полотенец. Девушка не могла удержать возгласа изумления.
– Еще наследство от этой бедняжки Эллиот! Только англичанка способна таскать с собой такую кучу вещей.
– Которые, к сожалению, не пригодились ей, но пригодятся нам. Она настояла, чтобы ее багаж взяли с собой на баркас.
И, не находя ответа на мучивший его вопрос, Жан прибавил:
– Но куда же девалась наша лодка? Ведь она опрокинулась вместе с нами.
Пока он рассуждал, Жанна здоровой левой рукой шарила в глубине ящика.
– Постой! – воскликнула она. – Там еще что-то есть.
И девушка вытащила небольшой сверток, также завернутый в холст. То был изящный кожаный несессер, где лежали ножницы, нитки, иголки, наперсток, затем гребенка, головная щетка, зубная щеточка, зубной порошок, полоскание для зубов и, наконец, карманная аптечка с запасами хинина, антипирина, ипекакуаны-рвотного, ревеня и т. д., причем не было забыто даже льняное семя для припарок и горчица для горчичников.
– Бедная женщина! – прошептали брат с сестрой. – Все это не помешало ей, однако, умереть.
И на глазах у них навернулись слезы искренней жалости.
Затем Жан открыл кожаный футляр и с восхищением вынул то, что в нем находилось.
Это была великолепная двустволка. Один из ее стволов заряжался пулей и обладал страшной меткостью боевого ружья. Кроме того, это оружие было с репетицией: в никелевой вращающейся коробке под прикладом Жан нашел двенадцать патронов, семь – со свинцовой дробью и пять – с коническими пулями, снабженными стальным концом.