Остров прощенных - стр. 8

– Мне уже шестнадцать! – он увертывается, оглядывается, боясь оказаться в поле зрения матери.

Я ближе к нему, чем Рита. Тянусь через колени моего ангела и выхватываю злополучный сосуд из детских рук. И тут милый мой негодник обвивает мои руки своими. Я у него в сладком плену. В плену мужчины… Он хочет игры? Я тоже. Наклоняюсь над его обнаженными по локоть руками и сладострастно впиваюсь зубами в бронзовую кожу, смакуя ее бархатный вкус кончиком языка.

– Можете кусать меня или царапать, я это выдержу, – звучит твердо, но ласково прямо над моей макушкой.

С трудом отстраняюсь от влекущего плода. Алешка неохотно разжимает пальцы.

– Пойдемте танцевать, Мария (и чуть позже) Игоревна.

Я замечаю, что нас многие слушают.

– Ты не даешь мне отдохнуть. Я ведь старше тебя, (и чуть тише) Алешенька.

– Ну и что же? Пусть вам двадцать или двадцать с хвостиком. Это неважно.

И берет за руку. Прав был тот, кто первым заметил, что нет нежнее нежности, чем прикосновение рук. Я точно привязанная плыву за его фигуркой, и мне становится не по себе от сердитых (или мне так только казалось) глаз директрисы.

Спасение приходит. Прямо за дверью появляется Юлька – бывшая одноклассница. Мы обнимаемся, лопочем что-то вежливое и страстное. Я, спасая себя и дразня, уединяюсь с ней в комнате для курящих. Мы долго в ней пропадаем, сидим на прохладных батареях. Она много жалуется на свою несложившуюся личную жизнь, потом переключается на жизнь брата, разделив со мной радостную новость: он на днях пришел из армии и сейчас здесь, и хорошо бы его познакомить с девушкой, и хорошо бы – с хорошей. Юлька смотрит на меня нежным взглядом. Потом перемещает его на мои золотые серьги и браслеты с мелкими искрами бриллиантов.

– Знаешь, что? – вскакивает с места. – Пожалуй, я вас познакомлю. Он будет без ума от тебя.

Она тянет меня за руку, ее глаза горят. Но я вырываюсь. Нет, я не хочу никого другого. Я уже соскучилась по Алешке. Юлька уносит свой нежный взгляд с собой и присматривается к Рите.

Зал уже не узнать. Каким-то образом просочилась поселковая молодежь. И продолжала прибывать, явно чувствуя себя по-хозяйски. Через двадцать минут моего времяпровождения за распотрошенным столом я соскучилась еще больше. Вышла из кабинета в зал, полный молодежи. Растерянно осмотрелась вокруг. Я увидела ЕГО сразу и невольно опустила глаза, будто не заметила. Но тут же мой непослушный взгляд метнулся в нужненужную сторону снова. ОН был рядом, в центре живого круга. На его плече доверчиво и уютно покоилась модно стриженая голова. Обладательница головы была в длинном расстегнутом пальто, и этот факт меня дорасстроил: я видела. как Алешка с важным видом хозяина отправлял одетых в раздевалку и лишь избранных награждал привилегией оставаться в верхней одежде. Я вдруг почувствовала себя нелепой и одинокой, словно девочка со всеми ее комплексами, неуверенная и не любившая себя вынырнула из прошлого. Чего же я хотела? Все правильно. Значит, кто-то кроме меня знает, как он хорош.