Остров обреченных - стр. 56
– Не боишься, что адмирал вдруг вспомнит фамилию твоего возлюбленного? Кто-то ведь обязательно донесет ему, что одним из матросов усиленно интересуются какие-то люди. А тут еще саму цель похода эскадры велено считать тайной; вдруг он шпионит.
– Маркграф заверил, что ознакомится со списками команд, якобы в поисках сбежавшего слуги, который может наняться на один из кораблей в попытке избежать наказания за какие-то свои прегрешения.
– Оказывается, и маркграф тоже не глуп. Я-то считала, что все французские мудрецы рождаются на Корсике. С чего бы это?
К позднему вечеру маркграф уже мог сообщить Маргрет, что ни на одном их четырех кораблей, со списками команд которых удалось – за солидную плату, естественно, – ознакомиться его людям, ни шевалье д’Альби, ни студента-медика под другой фамилией, ни даже парня по имени Рой обнаружено не было. Правда, оставалась последняя надежда – команда «Короля Франциска», командовать которым будет сам адмирал. Но и эта надежда представала слишком иллюзорной, поскольку команда его была полностью набрана еще две недели назад. Тем более, что корабль только вчера вернулся в порт и новых людей на борт его боцман не принимал. Разве что шевалье д’Альби объявится там завтра утром.
У Маргрет были все основания огорчиться, однако впадать в уныние маркграф ей не позволил. Он вообще вел себя как бескорыстный покровитель, стараясь, как только можно, скрашивать последние дни и часы пребывания герцогини на земле старой доброй Франции.
Веселье в таверне «Викинг» было в разгаре, когда туда заглянул тучный офицер в наброшенном на левое плечо плаще и с двумя пистолетами за широким ремнем.
Мельком осмотревшись, он подошел к столу штурмана Дюваля и, не обращая внимания на двух других матросов, которым давно пора было оставить сие богоугодное заведение, спросил, может ли он поговорить с ним наедине.
Дюваль окинул его оценивающим взглядом, понял, что это человек, с которым стоит иметь дело, и, поднявшись, ухватил обоих матросов-пропойц за шивороты. Еще через несколько мгновений они вместе со стульями были втиснуты между матросами, восседавшими за соседним столиком, и широким жестом вежливого хозяина штурман пригласил офицера за стол.
– Капитан Камен, – представился тучный господин. Имя мое в этом городе пока что никому ничего не говорит, зато говорит имя моего хозяина, чьи интересы я здесь представляю, – маркграфа де Мовеля.
– Понятия не имею, кто это такой, – отрубил Дюваль, но смею предположить, что такой господин, как вы, не станет представлять интересы человека недостойного, – изрек он самую изящную из фраз, какую только способен был сотворить, сидя здесь, в «Викинге», после бессчетного количества выпитого и сказанного!