Остров Обезьян - стр. 17
– Что Вы видели, миссис Доггерти? – повторил он вопрос.
– Не волнуйся, – наконец, ответила та, похлопывая его по коленке. – И не переживай. Я никому не скажу о ваших отношениях.
– Я не… Что простите?
Жар отступил, оставив его в замешательстве.
– Я прекрасно понимаю, как в наше время некоторые люди относятся к геям. Посмотри на меня! Я чернокожая! В свое время нас и за людей-то не считали, – старушка задорно хихикнула и отмахнулась рукой. – Но, чего уж, все-таки в современном мире к этому относятся проще. Вон и браки вам разрешают заключать.
– Я не совсем понимаю Вас.
– Конечно, конечно. Я понимаю. Тебе бы хотелось оставить это в секрете. Я понимаю. Но должна признаться, что он тебе не подходил. Он был мерзким человеком. Мало того, что он был расистом, да еще и латентным гомосексуалом, как оказалось. Он однажды назвал меня мерзкой черной старой мочалкой. А вот ты всегда казался таким приветливым. Но из-за него я старалась держаться подальше. Чтобы ни в коем случае не бросить на тебя тень в его глазах.
– Подождите, миссис Доггерти. Вы что-то путаете! О ком идет речь?
– Да как о ком же? Об Адаме! О твоем парне! И о тебе, – она ласково улыбнулась.
Антон сдержал нервный смешок. Кажется, до него стала немного доходить логика старой миссис Доггерти. По каким-то причинам она приняла их за пару. И теперь даже понятна ее холодность по отношению к нему! Это его немного развеселило (он попытался сдержать улыбку), и Антон решил ей подыграть.
– И как Вы только догадались?
– Ох, милый, я уже прожила свою жизнь, многое видела и теперь замечаю разные мелочи. Заметила однажды, как вы гуляли вместе и так смотрели друг на друга, – она сделала глубокий вздох. – Ну, я и стала в глазок подсматривать всякий раз, как слышала, что твоя дверь открывается. Но вы, надо сказать честно, молодцы. Так скрывали это! Но опять же не понимаю почему? Сейчас другие времена… Думаю, это он заставлял! Верно же, боялся, что о нем узнают правду!
Антон задумался, и не сразу понял, что женщина закончила свою речь и теперь вопросительно смотрит прямо на него.
– А…да, – согласился он с ней.
Она так поверила в собственную выдумку, что разубеждать ее он не осмелился. Кроме того, он подумал, что это даже может сыграть ему на пользу.
– О чем и речь, – довольно ответила та. – Но это ваше дело. Ну, было, по крайней мере. И я бы даже не завела этот разговор.
– Почему же тогда завели?
– Было одно странное обстоятельство. Я уже говорила, что мне он не нравился. Мерзкий, заносчивый расист. Я даже была рада узнать, что его больше нет в живых. Вот так! Не буду этого скрывать. Но как только я увидела тебя, такого опечаленного, потерянного, такого несчастного с этим милым псом на руках, я поняла, что ошибалась. Поняла, что даже таких нехороших людей может кто-то любить. Я бы все равно не сказала полиции, что между вами связь, что ты весь день подслушивал под его дверью. Что он тебе изменял, и в это злосчастное утро у него в гостях был незнакомец. Ты ведь знал это? Догадывался, но не мог ничего поделать? Поэтому и пытался услышать хоть что-нибудь, да?