Остров Надежды - стр. 2
Ответ был очевиден для Номада. Земля опять перенаселена, Солнечная система напоминает пустой, изъеденный червями орех. Они не будут заселять дикие планеты. Они хотят неплохо жить прямо сейчас…
Он сплюнул, встав с подоконника. Нужно убираться отсюда, пока не прилетели корабли второй волны, которые возьмут в оборот осиротевшие рудники.
Выйдя на улицу, он прищурился от яркого света, падающего за горизонт диска звезды. Его напарник, Эрни Хьюго, в растерянности стоял около двух гранитных валунов.
– Ном, иди сюда! – позвал он.
Берг подошел, машинально озираясь вокруг. Его сильные руки сжимали теплый приклад «АРГ-8». Он не верил этой тишине, ленивым струйкам дыма и мертвым телам.
Безумие охватило Вселенную.
Эрни тяжело и прерывисто дышал.
– Смотри! – выдавил он.
Номад шагнул к валунам, меж которых, скорчившись, лежало тельце ребенка.
Несколько секунд он в шоке смотрел на него, потом наклонился, отложив штурмовую винтовку, и дрожащими пальцами коснулся щеки ребенка. Она чуть дрогнула под его ладонью, и Берг отшатнулся, словно обжегшись.
– Он жив?! – спросил присевший на корточки Эрни.
Номад кивнул, бережно поднимая застывшее тельце.
– Но что… что мы будем с ним делать? Он ведь почти грудной!
Номад не ответил. Он шел к кораблю, суетливо и непривычно прижимая к себе комок плоти, лихорадочно прикидывая, что на борту может послужить ему достаточно удобной постелью…
По щекам старого контрабандиста текли слезы.
Часть 1.
ОСКОЛКИ
Я видел страх в глазах солдата,
Архангел с ликом сатаны,
Сюда привел меня когда-то.
К осколкам ледяным войны.
И те, кто выжил, будут вечно
Завидовать своим врагам,
Чьи души кружат тут и там,
В безмолвном крике бесконечном…
« Я мыслю… следовательно – существую?»
Это сказал не я. Я лишь поставил знак вопроса в конце фразы, немного изменив ее смысл.
У меня целый океан времени, чтобы размышлять. Хотя нет. Не океан. Маленькое озеро. Не так глобально, как первое, но вполне достаточно, чтобы утонуть, захлебнуться в запоздалом понимании вещей.
Смешно… Я сижу в тесном загерметизированном отсеке на пустом пластиковом ящике из-под «ИМ-12» и пишу обыкновенным карандашом на обыкновенных листках. У меня нет будущего – я получил смертельную дозу радиации, и вряд ли протяну больше пяти-шести лет… Но даже этот срок кажется мне сейчас преувеличенно большим, если брать в расчет то, что таится в безмолвии вакуума, за хрупкими стенами моего укрытия. Мне смешно и горько потому, что я никогда не испытывал такого спокойствия и такой решимости жить, как сейчас. И никогда с такой убийственной ясностью я не понимал сущности происходящего.