Остров фарисеев. Путь святого. Гротески (сборник) - стр. 83

– «Госпожа Бовари»! – насмешливо прочитал он название книги, лежавшей на этажерке, и, поднеся ее ближе к своим мутным глазам, повторил, словно это было что-то очень забавное: – «Госпожа Бовари»!

– Неужели вы в состоянии читать такие вещи, Тэрл? – спросил Берримен.

Как и следовало ожидать, название знаменитого романа разом пробудило его к жизни; он не спеша подошел к полкам, взял какую-то книгу, раскрыл и стал читать, шагая взад-вперед по комнате.

– Хм… Берримен, – послышалось сзади; это сказал Триммер, сидевший спиной к камину, зажав в кулаки полы мантии. – Ведь это же классическое сочинение! – продолжал он примирительным тоном.

– Классическое! – воскликнул Берримен, вперив в Шелтона пронизывающий взгляд. – Да этого писаку высечь бы кнутом за такую порнографию!

В душе Шелтона тотчас вспыхнуло чувство враждебности; он взглянул на маленького хозяина, но тот лишь чаще замигал глазами.

– Берримен просто хочет сказать, – с ехидной усмешкой пояснил Уошер, – что автор не принадлежит к числу его любимцев.

– Да перестаньте вы, ради бога, а то Берримен сейчас усядется на своего конька! – внезапно проворчал маленький толстяк.

Берримен поставил книгу обратно на полку и взял другую. Он был просто неподражаем в своей саркастической рассеянности.

– А как, по-вашему, мог бы написать такую вещь человек, который воспитывался в Итоне? Зачем нам знать все это? Писатель должен быть человеком спортивным и джентльменом.

И он снова с высоты своего величия посмотрел на Шелтона, словно приготовившись выслушать его возражения.

– А вы не… – начал было Шелтон.

Но Берримен уже снова уставился на стену.

– Мне, право, все равно, что чувствует падшая женщина, – сказал он. – Меня это не интересует.

Триммер попытался сгладить неприятное впечатление.

– Весь вопрос в моральных критериях – и только.

Он сидел, расставив ноги, словно ножки циркуля, и зажав в руках полы мантии, – это придавало ему необычайное сходство с весами. Снисходительно улыбаясь, он оглядывал присутствующих, как бы заклиная их не высказываться слишком резко. «Ведь мы же светские люди, – казалось, говорил он. – Мы знаем, что все на свете ерунда. Таков дух времени. Почему бы нам не уделить этому внимание?»

– Я правильно вас понял, Берримен, что вам не нравятся пикантные книги? – все с той же ехидной улыбкой спросил Уошер.

Услышав этот вопрос, маленький толстяк хихикнул и часто-часто замигал, как бы говоря: «Право, нет ничего приятнее, как читать такую книгу в холодную погоду у горящего камина».

Берримен, сделав вид, будто не заметил дерзкого вопроса Уошера, продолжал шагать по комнате, погруженный в изучение книги.