ОстротА. Записки русского бойца из ада - стр. 27
Камера плыла вдоль домов, а мы с ротным упрямо вглядывались в мутную из-за сильного увеличения картинку. Черные провалы окон, контуры серых панелек, какие-то заросли.
– Вот, танк стоит!
Я внимательнее начал всматриваться в картинку.
– Вот это? Там горит что-то.
– Нет, вот, вот же танк! – явно завелся командир, указывая на темное бесформенное пятно возле одной из многоэтажек.
Пятно. Не двигается, замерло. На самом деле вообще хрен его знает, что это такое, но при должном количестве воображения можно принять за затаившуюся боевую машину. Вот эта часть пятна, допустим, башня…
Залп! Пятно заволокло дымом, а спустя несколько секунд до дачного домика донесся звук прогремевшего орудия. Мне даже стало немного досадно – бэпээлашник здесь я, неоднократно находил противника на пересеченной местности я, а разобрал в этой херне танк именно ротный, который хоть и был сведущ в вопросах дроноводства, но на них не специализировался. Впрочем, все равно. Главное, что танк был найден, а это значит, что пора его уничтожить.
– Преступник – ротному: мы засекли с дрона танчик, работает по дачам! – гаркнул в рацию спутник.
Пока командир пытался рассказать о нашей находке коллегам-морпехам, я пристально наблюдал за обнаруженным металлическим монстром. Серое пятно, за которым скрывался какой-то советский танк, выстрелило еще раз и пришло в движение – машина вальяжно развернулась бортом к нам, не особо торопясь, двинулась куда-то вглубь Угледара. Наблюдал ее еще с минуту, после чего серое пятно окончательно скрылось за очередной многоэтажкой.
Вот теперь был повод скрипеть зубами – и оттого, что коллеги еще даже не начали наводиться, а противник уже ушел из зоны видимости, и от той зашкаливающей наглости, с которой работал украинский экипаж. Судя по всему, они действительно очень привыкли к практикуемому здесь виду контрбатарейной борьбы – они выезжали, стреляли, как в тире, по скрывавшимся где-то в остатках дач морпехам и ехали назад, не опасаясь за свои жизни. Те, кто давно тут стоит и приучил вэсэушников к подобной тактике, явно не особо и пытались подавить вражескую технику, а противник, не чувствуя сопротивления, расхолаживался все больше и больше. Иначе объяснить столь непомерную наглость было нельзя. Но теперь мы здесь. И у меня, и у ротного желания проучить выходящих за рамки хохлов было более чем достаточно, и в глазах у обоих заплясали недобрые огоньки. Пусть сейчас танк уехал, но мы теперь знаем, где он появляется, мы теперь знаем, что противник совершенно беспечен, а это значит, что уязвим.