ОстротА. Записки русского бойца из ада - стр. 16

– Думаю, здесь нужно «мангал» поставить, – объяснял я командиру, показывая на стоящий неподалеку дачный домик, – прямая видимость до Угледара, не будет радиотени. Неподалеку от нас, чтобы ставить и снимать можно было. Но и не слишком близко, чтобы не привлекать внимание.

Командир внимательно изучал предложенный вариант. Его застывшая фигура в стандартном шлеме расцветки «пиксель», таком же бронежилете и комплекте защитной формы отдавала сюрреализмом из-за странной привычки носить за спиной саперную лопатку, что роднило его массивную фигуру с образом самурая или, скорее, рыцаря. Зеленого, странной формы рыцаря двадцать первого века.

– Да, давай прямо сейчас. Пока не рассвело до конца и дневные дроны не поднялись.

Действительно, работать по утрам, во время утренней дымки, не хочет никто – ни офисный клерк, ни боец на фронте. По своему дроноводческому опыту из прошлой командировки я помнил, что шел летать где-то ближе часам к девяти утра, а до того у меня был утренний моцион, заключавшийся в скуривании нескольких сигарет подряд, кружке чая и банке консервированной перловки.

Чуть разобравшись с устройством «мангала», я позвал своего второго номера, Гиннеса, и мы отправились к обозначенному мной для установки глушилки дому. Во время обстрелов ему досталось, и часть второго этажа была обрушена, но куски крыши еще были целы и вполне себе могли защитить наше оборудование от осадков. Мы преодолели небольшое расстояние до нашей цели, я немного побродил вокруг нее и пришел к выводу, что со стороны двора внутрь не попасть – все лазы были завалены полуснесенным вторым этажом, который сейчас представлял собой кучу досок, балок, гвоздей и прочих материалов, рассыпавшихся после удачного попадания.

Придется выйти из-за дома и мелькать со стороны Угледара, чего, конечно, не хотелось бы. Но раз другого пути нет, значит, так. Мы вышли на улицу, я осмотрел еще один разломанный и осыпавшийся проход и вновь был разочарован. Тут на второй этаж попасть можно, но только с большими проблемами. А вот если перелезть через этот завал и попробовать с той стороны дома… То можно обнаружить еще несколько лежащих вповалку и частично засыпанных крышей трупов.

Голов не было видно из-под завалов, но тела были почти целы – они не были порваны на части или переломаны, но их нельзя было бы перепутать с живыми людьми. Было понятно, что тела уже начали становиться частью пейзажа – постепенно погружаться в землю, превращаться в часть того праха, из которого мы все вышли. Запаха не было, был только какой-то отвратительный покой, который может источать только груда людей с раздавленными головами.