Осторожно! Мины! - стр. 35
Старый Сокол заснул почти сразу. Но сны его одолевали тревожные. Тело, закутанное в брезентовую куртку, дергалось, стонало и улыбалось. Во сне Стас обнимал Лизу, прижимал к груди и шептал нежные слова. И все было хорошо, они который год уже жили вместе, галдели их дети, требуя ужин и сказку на сон грядущий…
Филин упал в междутропье, схватил мышь и, взлетев, уселся на гипсовую лепку.
Что-то не так. Стас проснулся сразу, резко. Но не вскочил, не сбросил куртку – просто медленно приоткрыл глаз и незаметно напряг мышцы, восстанавливая кровообращение.
Опасность.
Старый Сокол почувствовал опасность.
Прижав руки к груди, перевернулся на живот, приподнялся на локтях и встал на колени. Лезвие томагавка блеснуло в лунном свете – это плохо, демаскирует. И ведь говорил Уголь Медведя, и предупреждал Лорес, мол, на стене подобная игрушка смотрится красиво, а на войне… Зря, Сокол, блестящее баловство ты ценишь выше вороненой практичности.
Единственным своим глазом Стас всматривается во мрак: копоть горящей резины, а не ночь. Вроде и луна есть, и звезды, а между домами ничего не разглядеть: стена в стену упирается, да кустарник пятном, да деревья всякие. Справа так вообще бамбуковая роща шелестит, под ветром чуть ли не до земли гнется.
Шелестит?
Шум. Стас уловил какой-то шум: непонятный, далеко. Странный звук приближался. Стас успокоил ощеренного Рекса, почесав тому горло.
А шум тем временем превратился в грохот взрывов. Это мины плодоносят – ни с чем не спутаешь! Но почему вдруг?! Стаса охватила паника: спрятаться, зарыться в землю! Надрывая грыжу, поднять бетонную плиту и… Мины взрываются. Мины!!!
…и настанет День, и Махэо вернется к детям своим, и все мины взорвутся в тот День Благодати. И три дня и три ночи будет Пыль и Дым, и умрет каждый третий, но это справедливая цена…
Началось! Сбывается древнее пророчество, а Стас один в междутропье, пес не в счет. Пыль и Дым – ладно, но Старый Сокол не хочет быть «каждым третьим». С трудом он унял панику. У ноги жалобно скулил пес-проводник. И ночь. И грохот. Куда бежать? В темноте? По заминированному междутропью? До ближайшей растяжки?!
Нельзя. Каждый шаг грозит смертью, пусть не мгновенной, но беспощадной. Тысячу раз исхоженная тропа, знакомая с детства, осталась далеко позади. А тут только буйные травы, прячущие нажимные крышки и взрыватели.
Лиза, где ты? Ну где же ты, Лиза?!
Старый Сокол лицом прижался к холке проводника. Он готов ко всему: в одной руке щуп, в другой томагавк. К голени пристегнуты ножны с мачете, рукоятка инкрустирована роговыми вставками, серебром и золотой проволокой – привязанность Стаса к красивым вещам поражала его самого, а уж Лорес сколько раз говорил, и Угме намекал… Ну да ладно, не время об этом думать.