Оставить на память - стр. 45
– Какой?
– Жить, – просто ответил он. И это было правдой. Встав сегодня утром, он увидел этот день во всех его красках, вдохнул полной грудью сладкий холодный воздух. Даже с удовольствием вернулся к играм со своим псом. Всё ощущалось по-новому. Как будто мир вернулся в то время, когда он был маленьким, а прошлого не существовало. В детстве так ясно ощущаешь жизнь, потому что у тебя есть только будущее, и ты видишь его в радужных красках. Вчерашний вечер освободил какую-то часть его души, заточённую в клетке условностей и обязательств. Эта девушка, которой было всё равно, кто перед ней, сумела выслушать и успокоить одним своим взглядом. Первое её прикосновение напугало, он одёрнул руку, потому что почувствовал, как слабеет рядом с ней. Но она внимательно слушала, ловя каждое его слово, не отрывая взгляда, в котором не было сочувствия, но присутствовало утешение и понимание.
Он давно не встречал женщин, которые бы не искали выгоду, находясь рядом с ним. То это были старлетки, пытающиеся с его помощью пробиться в высший эшелон голливудского небосклона, либо угасающие актрисы, искавшие лишний повод пустить сплетни и попасть на первые полосы. И даже если при этом завязывались отношения, оба использовали друг друга как ни крути, даже если это влекло за собой скандалы. Ведь, как известно, плохая реклама тоже реклама.
– Спасибо, что выслушала меня. Что помогла моему псу. Что похвалила мою стряпню, – он заметил, как её губы дрогнули в улыбке. – И за эту ночь.
Она подняла на него свои зелёные глаза, в которых так хотелось потонуть.
– В жизни не так много людей, с которыми я могу быть откровенен. Как ты знаешь, доверять можно не всем, иначе это тут же появиться в твиттере, инстаграм и что там ещё? И будут полоскать твоё бельё на виду у всех, прохаживаясь по тебе вдоль и поперёк. Пару раз я так ошибался в людях, и с тех пор зарёкся откровенничать с кем бы то ни было.
– Мне это ни к чему, – проговорила Ника.
– Нет-нет, – остановил её Генри. – Я не имел в виду…
Он тяжело вздохнул, поняв, что со стороны это выглядело как предупреждение.
– Я хочу сказать, что рядом с тобой я могу быть самим собой. Последним, с кем мне было так легко и просто, был мой брат. Я даже матери не всё рассказываю – не могу. Не знаю как повернутся обстоятельства, и кто из нас первым стартанёт отсюда сломя голову к новой счастливой жизни, но возможно ли нам, пока мы на этом острове, быть друзьями? – он протянул открытую ладонь через стол, и Ника не задумываясь накрыла её своей. Он сжал её пальцы, чувствуя, как тепло заполняет его кисть, предплечье, доходит до груди и отдаётся в самое сердце. То же чувствовала и Ника, не готовая пока отпустить Генри. Им не нужны были слова, чтобы сказать друг другу главное –