Останься со мной - стр. 12
Мне повезло. Так сказали и доктора, и пожарные, и все остальные. Еще немного, и я потеряла бы левый глаз.
Но сейчас везучей я себя совсем не чувствовала. На самом деле я даже думала, что Госпожа Удача – настоящая хладнокровная стерва, которая давно заслуживала смерти.
Собравшись с силами, я взялась за грубую ручку и потянула дверь на себя. Стоило мне переступить порог, как я споткнулась и потеряла один из шлепанцев. На меня нахлынул знакомый запах пива, дешевого парфюма и много раз использованного масла для жарки.
Мой дом.
Нет.
Руки сжались в кулаки. Этот бар не был мне домом. Или не должен был им быть. И неважно, что в старших классах я практически каждый день приходила сюда из школы и сидела в одной из задних комнат или пробиралась в зал, чтобы украдкой посмотреть на маму, которая улыбалась только здесь. Может быть, она улыбалась исключительно потому, что всегда здесь напивалась, но какая разница?
Казалось, здесь ничего не изменило. Вроде бы.
Повсюду стояли высокие круглые столы с видавшими виды столешницами. Барные стулья со спинками и без. Громкий стук бильярдных шаров привлек мое внимание к задней части бара – где за приподнятым танцполом были расставлены бильярдные столы.
Задвинутый в угол музыкальный автомат заиграл какую-то заунывную кантри-песню, и из голландских дверей по другую сторону танцпола вышла женщина, которую я никогда здесь прежде не видела. Ее ослепительно белые волосы, явно крашеные, собраны на затылке. За ухом торчала ручка. Одетая в синие джинсы и белую футболку, она казалась клиенткой, потому что в баре «У Моны» никто никогда не носил униформу. В руках у женщины были две красные корзинки, доверху заполненные жареными крылышками, которые она несла к одному из столиков возле музыкального автомата.
Под столами валялись скомканные салфетки, кое-где на полу блестели липкие пятна, а некоторые куски паркета давно уже пора было заменить. Немногочисленные лампы не давали яркого света, и я понимала, что не вижу и половины истинного положения вещей.
Бар «У Моны» был похож на женщину, которую выжали без остатка и бросили. Однако помещение не выглядело грязным – скорее даже чистым. Казалось, кто-то отчаянно пытался победить в заведомо проигранной битве и старался изо всех сил.
И это явно была не мама. Она никогда не любила наводить чистоту, хотя в молодости все же была аккуратнее. У меня еще сохранились далекие, туманные воспоминания о тех днях.
Я уже довольно долго стояла на пороге и понимала, что выгляжу глупо, но мамы нигде не было видно, поэтому я решила пройти дальше. Сделав шаг, я поняла, что один из шлепанцев остался у двери.